Мотокросс моей судьбы

А еще он отметил, что Эрика слегка прихрамывает, ступая на высоких изящных шпильках. То ли успела где‑то ногу подвернуть, то ли еще что.

Поднявшись на последний этаж, где находились самые дорогие номера, Родька вышел из лифта и чуть слышно присвистнул.

— Не свисти, — тут же отреагировала Рика, — только — только зарплату перестали урезать, а тут ты.

— Ты меня еще в мировом кризисе обвини.

— Ты не настолько велик. — ухмыльнулась девушка. Родька в сотый раз мысленно пожалел о том, что его учили не применять к женскому полу силу, сжал зубы и отправился делать фотографии. Он уже представлял себе объем работ и понимал, что его тоже „припахают“ к проекту. Парню даже стало интересно: как из такой вопиющей старины можно сделать то, что от них просили. Пока что вокруг все выглядело так, словно Родька на машине времени перенесся в семидесятые года. Красная чуть выцветшая дорожка в коридоре на полу, обитые темными деревянными планками стены и матовые светильники под потолком. Кое — где торчали слегка растрепанные растения в огромных кадках и висели ламинированные репродукции картин. Общее впечатление: тяжеловесно и неуютно.

— Ну тут все ясно. — сообщил через некоторое время Родион, перестав фотографировать и повернувшись к Эрике. Та кивнула и развернулась, чтобы направиться обратно к лифту: такому же массивному и вопиюще древнему, как и все вокруг.

Неподалеку от них распахнулась дверь. Как раз та, на которой висела табличка с просьбой не беспокоить. Оттуда выскочил довольно импозантный, но весьма встревоженный мужчина с рубашкой в руках и в расстегнутых штанах, из‑под которых выглядывали трусы в яркий горошек. Следом показалась ухоженная и не менее встревоженная брюнетка в прозрачном красном пеньюаре, которая буквально выталкивала мужчину из номера, одновременно пытаясь всучить ему открытую бутылку шампанского и почему‑то вазу с фруктами.

— Быстрее, Василий, — шипела она, оглядываясь, — хорошо моя подруга здесь работает и заметила Игоря. Говорит, он такой злой был и спокойный. Точно убьет!

— Кто ему рассказал? — судя по взгляду, несчастный Василий сто раз пожалел о своем решении связаться с замужней женщиной.

— Мамаша его, небось, выследила. Чтоб ей облезть раньше времени! — женщина заметила невольных зрителей, машинально запахнула пеньюар и вдруг взмолилась. — Ой, молодые люди! Помогите!

— Что случилось? — поинтересовалась Эрика, продолжая играть роль вежливой девушки. Родька молча делал вид, что занят фотоаппаратом. Разглядывать незнакомых полуголых женщин ему не нравилось.

— Ах, дорогая, — дама огляделась, — у нас тут страсть, любовь, но мой муж, человек ограниченный и воспитанный в домостроевской манере, пытается помешать мне и Васеньке. Помогите нам!

— Как? — не выдержал Родька. — Пронести вас и Васеньку в сумке от фотика?

— О, вы такой остроумный! — только что вещавшая о великой любви между ней и Василием женщина кокетливо улыбнулась красивому парню. — Девушка, милая, вы же тут работаете? Выведите, пожалуйста, нас через какой‑нибудь черный ход. Я в долгу не останусь!

— О, да! — Василий уже успел натянуть рубашку и застегнуть штаны. Чувствовалось, он мечтал убраться подальше до появления таинственного Игоря.

Эрика заколебалась: с одной стороны, ее бесили адюльтеры, с другой — скандал в гостинице тоже был не нужен. Мало ли, дойдет до рукоприкладства, а ей попадет за то, что не смогла вовремя устранить опасную ситуацию.

„Мотоциклом бы их переехать“. — вздохнула девушка и проговорила:

— Хорошо, проведу, только приведите себя в порядок.

Обрадованный Василий зачем‑то принялся совать Родиону в руки фрукты и шампанское, тот отбивался. Брюнетка, решив видимо бежать в пеньюаре, поспешила вперед, в указанном Эрикой направлении — к пожарному выходу.

И тут двери лифта открылись, выпуская внушительного мужчину лет сорока пяти, джинсы и майка которого едва на лопались от выпирающей мускулатуры. То, что это и есть таинственный Игорь, Рика с Родькой догадались по его реву, которому позавидовал бы сам Кинг — Конг:

— Ва — а-а — аля!

Василий замер перепуганным сусликом, затем, моментально сунув фрукты с вином Родьке, помчался куда‑то по коридору, забыв про любовь и про то, что даму сердца следует защищать. Неверная жена по имени Валя всхлипнула и грохнулась на руки несчастному Принцу, который машинально ее поймал, уронив фрукты с бутылкой.

Дальше все развивалось стремительно. Увидев полураздетую жену в объятиях смазливого парня и раскиданные вокруг атрибуты свидания, мужчина взревел и кинулся исполнять роль Отелло.

— Бросай ее, — Эрика не страдала человеколюбием, — и бежим!

Родион и сам не собирался играть роль рыцаря. Правда, ронять Валю он не стал, а аккуратно положил на пол, перегородив таким образом коридор. После чего резво поспешил за Рикой, подгоняемый кровожадным ревом Игоря. Тот пришел к выводу, что бессознательная женушка никуда не денется, а вот молодой и наглый любовник вполне может удрать.