Моторокеры. Сборник рассказов

Для начала заглох один из мотоциклов. Ежан копается в моторе, мотоцикл наотрез отказывается заводиться. Причина отказа невыяснена. Тяжело ночью под дождём толкать мотоцикл по лужам в темноте, не понимая, почему он не заводится. Толкали втроём – я, Лёнчик и Ежан. Изо всех сил толкаем, двигатель натужно гудит, но не заводится. Когда наши силы были уже на исходе, вдруг мотоцикл ободряюще стрельнул. Встрепенувшись, с надеждой толкаем опять до изнеможения. Больше никаких признаков жизни двигатель не подал. Останавливаемся. Тяжело дышим. Сил больше нет. Мы мокрые, и непонятно, от чего больше – то ли от пота, то ли от дождя. Кто-то высказывает предположение, что если свечи сухие, искра есть, значит, что-то с топливом. При свете фары другого мотоцикла снимаем крышку с карбюратора. Вот оно! Игла подачи топлива в главный жиклёр выпала из заслонки и провалилась вниз. Износилась канавки на игле. Устанавливаем иглу на другую канавку, заводим мотоцикл. Карбюратор начинает излишне обогащать топливную смесь. Свечу «заливает». Кое-как регулируем состав смеси с помощью регулировочного винта. Но всё равно двигатель на низких и средних оборотах работает неустойчиво. Нужно ремонтировать мотоцикл в гаражных условиях и в спокойной обстановке регулировать карбюратор. Ежан, поклявшись, наконец, припаять иглу наглухо к фиксатору (как делали все), даёт полный газ и на высоких оборотах улетает в ночную завесу дождя. Его красный задний фонарь растворился и исчез во мраке. Мчимся за ним.

Проехали километров пять. Смотрим, стоит Камыч, машет нам рукой. Что такое? У него кончился бензин. Скорее всего, самодельный клапан поплавковой камеры порвался, и топливо, переполнив карбюратор, вытекло через дренаж. Снимаем наш бак, сливаем ему около литра бензина. Теперь он вынужден ехать, периодически закрывая и открывая кран на баке. Доехали до моего огорода. Загоняем мотоциклы в ограду. Дорога заняла у нас около полутора часов.

Входим в дом. Включаю свет, электрический обогреватель-калорифер. Возле него образуется ажиотаж. Все желают просушить носки и обувь. Мои ноги были сухие. Теперь наступила моя очередь смеяться. Вскипятил чайник на электрической плитке, завариваю чай. Открыли консервы. Большинство консервов у нас рыбные (пресервы). Консервы типа тушёной говядины, свинины, баранины и конины продавались по талонам и являлись дефицитом.

Перекусили, попили горячего чаю. Повеселели. На улице уже была глубокая ночь. Дождь продолжал устойчиво лить. Кто-то предложил ехать за девчонками. Если уж нас занесло сюда в такое время, почему бы и не поехать. А вдруг такие же, как мы, бродят где-то в темноте под дождём, гонимые чудными идеями? Шлемы надели только потому, что шёл дождь.

Заводимся. Вперёд стремглав уносится Ежан. За ним, взвыв двигателем, улетает Камыч, решив обогнать его, во что бы то ни стало. За ними с рёвом в темноту ринулись Ефим с Лёнчиком. Они не желают быть последними. Я закрываю дом, вскакиваю на сиденье к Трофиму. И мы рвём за ними.

Проносимся по ночной деревне, как вихрь. Наши моторы ревут и воют в ночной темноте, и дождь нам не помеха. Проезжая мимо единственного во всей деревне фонаря возле большого кирпичного здания автобусной остановки, замечаю двух девчонок. Видимо, они услышали нас, и вышли оттуда на улицу. Машут нам руками. Смотрю на них, ожидая от Трофима того, что он остановиться. Не затем ли ехали? Но Трофим, не сбавляя газу, с воем реактивного самолёта улетает вдогонку за остальными, не желая отставать. Растерянно смотрю на девчонок, оглядываюсь, пролетая мимо. Они смотрят на меня. Машу им рукой, они машут мне, приглашая меня подъехать к ним. Стучу Трофима по плечу, пытаюсь кричать, что там девушки стоят и ждут, когда мы подъедем к ним.

Но не могу докричаться до него сквозь дождь и вой двигателя. Он что-то раздражённо мне ответил типа «Да тихо ты, сиди ровно, не болтайся, видишь, все улетели вперёд, догонять надо». Дождь больно сёк нам лица.

Догнали мы друзей лишь у перекрёстка на выезде из деревни на трассу (большак). Все обсуждали, прокатиться ещё или ехать обратно. Я спросил, почему мы не остановились возле девушек, за которыми и ехали. Все разом замолчали, и вдруг накинулись на меня, спрашивая, почему же я молчал раньше. Моторокеры всю дорогу летели впереди нас с Трофимом, как ракеты. Как они представляли себе наш диалог при такой бешеной гонке, для меня было непонятно. Спросив у меня, где я их видел и, не дослушав до конца мой ответ, все опять сорвались и с космической скоростью бросились вперёд. Мы с Трофимом за ними.