Моторы заглушили на Эльбе

Фронт остановился. Командармы и штабы перегруппировывали войска, подтягивали тылы. Авиация меняла пункты базирования. Пехотинцы, артиллеристы, танкисты и самоходчики укрепляли свои позиции. Наш передний край ощетинился ежами, колючей проволокой, дзотами, стволами орудий прямой наводки. В глубине обороны трудились машины — отрывали траншеи и ходы сообщения. Главная оборонительная полоса, вторая, третья… Отсечные позиции… Создавалась прочная, глубоко эшелонированная, неприступная для гитлеровцев оборона.

Еще вчера главный лозунг был — «Вперед! Не мешкай! На плечах отступающего противника врывайся в населенные пункты, обходя очаги сопротивления, захватывай выгодные рубежи, закрепляйся и снова — вперед!» А сегодня — «Ни шагу назад! Преврати свой окоп и траншею в неприступную крепость!» Коммунисты словом и личным примером утверждали в боевых коллективах идею прочной обороны, а политработники отразили сущность этой задачи в подробных планах партийно-политического обеспечения обороны плацдарма.

Самоходные батареи заняли огневые позиции на переднем крае обороны. Каждая САУ получила свой сектор ведения огня на случай наступления противника. Рядом с окопом для САУ — блиндаж для экипажа. Траншея — выход в тыл. Один член экипажа находится в машине постоянно ведет наблюдение. Остальные отдыхают, совершенствуют знания техники и оружия, изучают опыт проведенных боев.

Ни днем, ни ночью не утихает перестрелка. Ночью подчас светло, как днем, от ракет, автоматных и пулеметных трасс. Вот заговорила артиллерия — значит, в тыл к врагу пошла разведка. Словом, жарко на переднем крае.

Позиции самоходчиков располагались рядом с окопами пехоты. Соседи часто ходили «в гости» друг к другу, делились новостями, махоркой, читали письма. Читали вслух и свою «окопную» — дивизионную газету «Боевое знамя», и выпускаемые листовки о подвигах однополчан.

Вот и сегодня к самоходчикам пришли стрелки во главе со своим комсоргом Коваленко.

— «Боевое знамя» и про вас нынче сказала слово, — объявил Коваленко еще с порога блиндажа и подал агитатору коммунисту сержанту Ларионову свежий номер газеты.

— «В атаку на самоходной пушке», — прочитал Ларионов крупно набранный заголовок. В корреспонденции шла речь о бое за высоту 160,2.

— «Комсомолец Джемолдаев спас командира, — продолжал агитатор чтение. — Гвардии старший лейтенант Рубенков и разведчики Джемолдаев и Левин под сильным артминометным огнем прокладывали через реку связь. Офицера Рубенкова ранило осколком и течением уносило от места переправы. Джемолдаев бросился на выручку и вынес командира на берег».[16]

— Конечно, молодец. Как же о таком не напечатать в газете, — поддержал Ларионов.

Уходя, Коваленко пригласил самоходчиков к себе в роту.

— К нам, — сказал он, — прибыло пополнение. О самоходке новички знают только по нашим рассказам. Надо познакомить, их с машинами.

Командир САУ младший лейтенант Михаил Блохин пообещал, что доложит командиру батареи и самоходчики придут к гвардейцам.

Почтальон Тося

Горы земли выброшены и замаскированы, Изучена каждая кочка и выемка перед передним краем. Противника не видно — прячется, снайперы носа не дают ему высунуть. Уставы и наставления перечитаны и пересказаны. Повторять заново? Скучновато. Зато всегда неиссякаем интерес к событиям в стране и во всем мире. «Что нового на других фронтах, как там в тылу, как союзники, чем живет Польша?..» Газеты, журналы, радиосводки — ато родники, утолявшие жгучий интерес солдата к жизни за пределами блиндажа, окопа. Своевременной их доставке на передний край придавалось первостепенное значение. Как правило, дивизионную, армейскую и фронтовую газеты мы получали в тот же день, а центральные — на второй день после их выхода в свет. Газета — самое острое, самое сильное оружие нашей партии. Это было доказано еще в годы гражданской войны. Тогда родились строки, оставшиеся актуальными и для нас:

Эй, ты, пуля, не посетуй,
Не самой одной тобой,
Зачастую и газетой
На полях решался бой.

Но, пожалуй, ничем так не дорожили на фронте, как письмами. Они олицетворяли собой живую нить, связывавшую бойца с родным домом.

Почтальон Тося — Таисия Моденова — самый желанный гость на переднем крае. И она в свою очередь очень дорожила искренней солдатской любовью, которую питали к ней, ее труду боевые товарищи. Через все трудности и опасности фронтового бытия несла она свою драгоценную ношу — сумку письмоносца.

Запомнился ей случаи на Висле. Уже который день шел бой за расширение плацдарма, но не было такого, чтобы она вовремя не доставила сражавшимся почту.