Мотылёк

Они разрывали мне горло, но мне было плевать, я хотела большего. Еще и еще… Дьявол заворожил, опьянил меня, и сейчас я была не я. Это было странно и абсолютно неправильно. Обессилив, я чуть не повалилась вперед, но Грейсон удержал меня и прижал к своей груди. Наша кожа терлась друг о друга, смешивался пот, смешивались наши запахи. Как странно, но сейчас я не ощущала привычного чувства, что рога быка с красными глазами должны вот-вот пронзить меня.

Я откинула голову на плечо Лероя, судорожно ловя ртом воздух. В какой-то миг, внутри меня словно бы все сжалось в тугой немного болезненный узел, а потом его будто бы обрубили и весь внешний мир перестал существовать. Мое тело выгнулось дугой, а из горла вырвался полу крик, полу стон, то ли человека, то ли животного. Запредельная черта была пересечена, погружая меня в негу и необъяснимое физическое удовлетворение. Грейсон продолжил свои беспощадные толчки, от чего мое удовольствие лишь продлилось дольше, а затем горячая жидкость заполнила мое влагалище, и Лерой обеими руками прижал меня к себе. Его тело дрожало, как и мое — это был верный признак полного удовлетворения. Наши тяжелые дыхания в определенный момент стали единым целым. Мое тело напрочь лишилось сил и когда Грейсон отпустит, я тут же упаду.

Не знаю, сколько прошло времени, но Лерой убрал от меня свои руки. Я легла и свернулась клубком. Сердце в груди все еще билось как умалишенное.

— Убью, — вдруг произнес Грейсон, вставая с постели, — но позже, когда Калэба не будет рядом, — забрав свои вещи, Лерой покинул мою спальню.

— Сможешь ли убить, сам находясь рядом? — сонно прошептала я сама себе, после чего сознание отключилось.

20

Утром следующего дня меня разбудила Хэтти, чтобы померять температуру и дать стакан подогретого молока с медом. Все мое тело болело, но не из-за простуды, а из-за Лероя. У меня сложилось такое впечатление, что по мне проехался раз так сто какой-нибудь поезд, особенно ныл низ живота, и жгло шею в том месте, где меня укусил Грейсон.

Я плотней закуталась в одеяло, так как была голой, и совсем не хотелось, чтобы Хэтти меня застала в таком виде. Она поставила стакан с молоком на прикроватную тумбочку и полезла в карман передника за градусником. Я уловила краткий взгляд женщины, обращенный на мой укус, мне почему-то стало неловко. Не знаю почему, но я была практически уверена в том, что Хэтти прекрасно догадывалась о природе моего укуса и о том, что здесь сегодня ночью происходило.

— Как ваше самочувствие? — спросила домработница, подложив градусник мне подмышку.

— Чуть лучше, чем было, — я откашлялась и взяла в руки в стакан.

— Хорошо, выпейте молоко, а затем собирайтесь и спускайтесь на кухню. Я уже приготовила завтрак.

— Спасибо большое, — я затаив дыхание, быстро выпила молоко, но тут же наморщилась, почувствовав его сладковатый привкус.

— Что желаете, надеть? — Хэтти открыла шкаф, где хранились все те вещи, которые мне купил Калэб.

— Э… Не знаю. Все что угодно, — я пожала плечами.

— Мистер Грейсон не давал никаких распоряжений по поводу одежды на сегодняшний день, поэтому, наденьте это, — Хэтти положила на кровать джинсовый комбинезон розового цвета и белую блузку с коротким рукавом и кружевным воротничком.

— Хорошо, — послушно ответила я.

— На период, пока мистер Лерой отсутствует дома, опека над вами и мистером Калэбом лежит полностью на мне.

— Понятно. А сколько Л…, - я осеклась, подумав, что не стоит произносить имя Лероя вслух, — сколько Хозяина не будет дома?

— Он передо мной не отчитывается, но обычно, мистер Грейсон уезжает по делам на несколько недель.

— Ясно, — в моем голосе отчетливо прослеживалась досада. Я нахмурилась. Радоваться надо, ведь этого урода в ближайшее время не будет дома, а на душе все равно почему-то стало немножко грустно.

После того, как Хэтти проверила мою температуру, она, кстати, немного понизилась и помогла одеться, я спустилась к завтраку. Так и было, Лерой дома отсутствовал, я отчетливо это осознала, когда не ощутила даже призрачного следа его давящей энергетики, что обычно невесомо ощущалась на коже, когда Грейсон находился в приделах своих владений.

Мое тело ощутило себя осиротевшим, словно бы лишилось какого-то очень важно элемента, который насыщал кровь адреналином, призывая бороться за жизнь. Черт, а я и предположить не могла, что этот подонок настолько глубоко проник в мое сознание. Впрочем, это неудивительно, я бы и сейчас этого не осознала, если бы Лерой никуда не уехал. Наверное, все дело в том, что мое сознание настолько стремительно настроилось на обжигающую ауру Грейсона, что уже как-то странно не ощущать ее болезненной силы. Успокоив себя этим сомнительным доводом, я села за стол. О прошедшей ночи вообще думать не хотелось. Нет, она определенно была хороша, как бы ни прискорбно это осознавать, но если я стану все это воскрешать в памяти, то… Короче, нечего забивать голову всякой дрянью.

Калэб выглядел значительно лучше, но глаза все еще были подернуты болезненным блеском, а раскрасневшийся нос постоянно приходилось вытирать платком.