Мозаичная ловушка

Оскар – второй партнер Саманты по еженедельным покерным баталиям и ее давнишний приятель – являлся полной противоположностью живчику Серхио: своей медлительностью и аморфностью он напоминал старую черепаху, самое существование которой протекает в вечной борьбе с нежеланием двигаться с места. Редкостный умница, Оскар уже много лет работал редактором в одной из информационных программ-долгожителей: он ведал подборкой новостей культуры. Эта должность его вполне устраивала, он не помышлял о карьерном росте и приходил в ужас, когда его спрашивали, не хочет ли он со временем вырасти в телевизионного босса-функционера. Новости культуры были его альфой и омегой, и ничто не доставляло ему большего удовольствия, чем штудировать сообщения о том, какие экспонаты были представлены на послед–ней выставке деревянных идолов, сколько человек прослезились при просмотре нашумевшего крупнобюджетного блокбастера и как прошли гастроли китайского мужского балета. Для прекрасно образованного Оскара эта разнородная информация являлась и путеводителем по лабиринту свежих тенденций во всех видах искусства, и тем культурологическим зеркалом, в котором отражался современный – увы, деградирующий – мир. Оскар изучал новости так же ретиво и скрупулезно, как какой-нибудь историк изучает древнеегипетские иероглифы: он анализировал их, подвергал детальному рассмотрению, делал выводы и обобщения, сопоставлял свое мнение по любому вопросу с мнением неразумного большинства и мнением отдельных высоколобых критиков – и, собственно, тем и жил. Каждый новый день, преподнося ему новые сообщения, подпитывал его потребность в получении новых сведений о мире искусства – а информационная жажда Оскара была воистину неутолима.

Саманта безумно уважала Оскара, она преклонялась перед его энциклопедическими познаниями, порой ее поражали его остро-здравомыслящие оценки различных явлений культуры. Пожалуй, она влюбилась бы в него, если бы Оскар не был так долго и беспросветно (оказалось, вовсе не беспросветно!) женат и не обладал бы столь непрезентабельной внешностью. Серхио однажды весьма точно назвал совершенно бесформенного, яйцеголового Оскара человеком-пастилой: он был полным, очень бледным, рыхлым, как тесто, да еще и абсолютно лысым. Во время игры зачастую заводился, начинал сильно нерв–ничать, но на лице это не отражалось – зато его дрожащие руки становились настолько мокрыми, что карты прилипали к пальцам и теряли жесткость. Безумно стесняясь своего несовершенства, Оскар держал в карманах пиджака бумажные носовые платки – после каждой раздачи он совал руки в карманы и незаметно очень тщательно их вытирал. Но если ему приходили хорошие карты, только что вытертые ладони вновь становились влажными и оставляли темные следы на матерчатой поверхности стола.

– О, ну наконец-то! Мы ждем вас уже минут два–дцать!

Вопль Серхио прозвучал так резко и неожиданно, что погрузившаяся в свои мысли Саманта даже вздрогнула. Оскар приближался, благостно улыбаясь и по-совиному моргая тяжелыми, чуть припухшими веками. На полшага сзади держался долговязый худощавый блондин с заостренным, резко выступающим носом, наводящим на размышления о различных архитектурных деталях (капитель, капитель, с длинным клювом коростель…), названия которых не давали покоя любознательному Серхио.

– Прошу прощения, прошу прощения. Я плохо объяснил Ларри, где буду его ждать, поэтому мы четверть часа искали друг друга у разных входов… Знакомьтесь, друзья мои: это Ларри – человек, который убежден, что здание должно стать для его обитателей самой близкой границей с миром после границ их собственных тел. Я правильно вас процитировал?

Блондин немного натянуто улыбнулся и приветственно поднял левую ладонь.

– Безупречно. Но это не мои слова. Я всего лишь повторяю их за Чарльзом Муром, одним из самых великих архитекторов двадцатого века.

Оскар пару секунд тактично помолчал, дабы это высказывание успело обрасти должной торжественностью и значительностью, а затем продолжил тем же непринужденным тоном:

– Вот этот кудрявый, похожий на Париса юноша – это Серхио, чьи таланты воистину многогранны. Он уже состоявшийся компьютерный гений и еще не вполне состоявшийся литератор, но его звездный час на сценарном поприще явно не за горами. Во всяком случае, мы все с нетерпением этого ждем. А вот эта прелестная женщина с глазами цвета июньского неба, – это Саманта, режиссер «Жажды успеха», одной из телевикторин, которые хоть немного интеллектуальны. Там по крайней мере никому не предлагаются готовые ответы, из которых следует вы–брать правильный, – участники игры могут рассчитывать только на свои мозги и память. Именно Саманте эта передача во многом обязана своим высоким рейтингом. Вы ее видели? Она идет по субботам в пять часов вечера на «Сити-ТВ».

Ларри клюнул Саманту взглядом таким же острым, как его нос.

– К сожалению, нет. Я не смотрю ни ток-шоу, ни телевикторины. Но моя мама, по-моему, смотрит «Жажду успеха» регулярно. Значит, это действительно не самая плохая передача.