Мозаика

— Только если он украл клад Гиммлера. Я хочу узнать правду и понять, как эта история связана с сегодняшними событиями.

На мгновение ей показалось, что она услышала телефонный звонок, но это был всего лишь проезжавший мимо велосипедист.

— И еще мне бы хотелось знать, куда мог отправиться дедушка Редмонд. Я не знаю, где еще спрашивать, кроме всех францисканских церквей.

Она понимала, что вычислить это место можно только путем строгого логического рассуждения.

— Думаю, мы должны задаться вопросом: чего дедушка надеялся добиться своим побегом? Доказать, что он вполне в своем уме? Отомстить сыновьям? Он достаточно драчлив, чтобы решиться на борьбу с ними.

У Сэма вдруг возникла неприятная мысль.

— Если он действительно сбежал. А что если все это было лишь тщательно продуманной инсценировкой? Они знали, что ты там появишься, и подготовили спектакль. Никакого отца Майкла не было, а был просто кто-то во францисканском облачении, и твой дедушка мертв.

— Сэм! Прекрати!

— Проклятие Янтарной комнаты, — зловеще сказал он. — Я не рассказывал тебе об этом. Согласно одной теории. Янтарная комната в конце войны была отправлена в Данциг. Ее погрузили на корабль «Вильгельм Густлофф». Советская подлодка торпедировала его. Если янтарные панели были на борту, они утонули и потеряны навсегда. Хуже того, вместе с ними утонуло восемь тысяч пассажиров. Это была самая большая морская катастрофа в мире — количество жертв в пять раз больше, чем на «Титанике».

— Это ужасно.

— Помнишь доктора Роде?

— Директора собрания искусств Кенигсбергского замка? Немца, отвечавшего за сохранность Янтарной комнаты?

Сэм кивнул:

— Роде покончил с собой в госпитале в 1945 году.

— Не может быть!

— Я тебе рассказывал о профессоре Брусове. Кремль послал его в Кенигсберг, чтобы разузнать, что же все-таки случилось с Комнатой. Когда он не смог ничего найти, его отозвали в Москву, где он почти сразу же умер от сердечного приступа. А позднее Георг Штайн, немец, который также разыскивал Комнату, тоже покончил жизнь самоубийством. — Красивое лицо Сэма в темном гриме было задумчивым. — Эти смерти стали называть «проклятием Янтарной комнаты». Затем Сельвестер Маас, который был убит, и, может быть, Дэниэл Остриан и вот теперь Лайл Редмонд.

— Дед Редмонд не убит! Они не посмели бы...

И тут зазвонил телефон-автомат. Звонок казался громче колокола Биг-Бена. Джулия бросилась к нему и прижала трубку к уху. Сэм застыл рядом с ней, напряженный, встревоженный.

Она быстро спросила в трубку:

— Ты нашел его?

Граффи был злым и напуганным.

— Черт тебя подери, Джулия! Во что ты меня втянула? Лучше бы ты забрала свои десять кусков вместе с деньгами на транспортные расходы.

— Ты нашел Стаффилда?

— Унюхал ли я это дерьмо? Да? Это стоило мне твоей сотни и еще одной сверху, которой у меня не было, и потом они пытались убить меня!

— Кто пытался убить тебя?

— Откуда я знаю? Два крутых типа — это все, что я понял. Если бы я не знал тайного выхода из гостиницы и если бы Рубен не думал, что это дурацкий рейд Администрации по борьбе с наркотиками, я был бы уже на том свете. Теперь Рубен тоже ищет меня. Он думает, что я привел их к нему, и хочет получить мою голову, нарезанную тонкими ломтиками на блюде.

Джулия прикрыла трубку рукой и прошептала Сэму:

— За ним охотится тот, кто продавал ему наркотики, и два человека пытались убить его. Наверно, он выследил Стаффилда по своим наркотическим связям. — Она опять заговорила в трубку: — Граффи, прости. Мне и в голову не приходило, что это может быть так опасно. Я все учту, но... ты нашел его?

Голос Граффи дрожал от раздражения.

— Когда я получу эти чертовы бабки?

— Сейчас я не могу тебе их дать. Мне нужно несколько дней...

Наступила долгая пауза. Она слышала учащенное дыхание и почти ощущала запах пота Граффи.

— Дьявол, может, так будет лучше. Я всегда смогу найти тебя, Джулия, девочка. Сейчас эти деньги свяжут меня по рукам и ногам. Я выйду на тебя позже.

— Граффи? — взмолилась она.

— Гостиница «Чифтейн» в «Адской кухне». Комната ЗС. — Он продиктовал ей адрес. — Ну, я пошел. — Пауза. — Береги себя, детка. Кем бы ни были те два парня, они очень крутые. Без шуток.

— Спасибо, Граффи. Свои десять тысяч, до последнего цента...

Но телефон уже отключился. Она повесила трубку и назвала Сэму адрес.

* * *

10.50. ПОНЕДЕЛЬНИК

Джеффри Стаффилд только что еще раз перезвонил в свой колумбийский банк. Вторая половина его денег до сих пор не поступила. В ярости он посмотрел на часы, но ответ ему был уже известен. Двадцать четыре часа Винса Редмонда уже давно истекли.

Он вернулся в комнату из тускло освещенного гостиничного коридора, уставился невидящим взором в грязное окно и прикурил сигарету от зажигалки. Глубоко вдохнул. Когда ярость немного улеглась, он решил, что останется здесь еще на полчаса. Не больше. Это все, что он может дать Туркову. Жаль, что Туркова не было с ним с самого начала. Полчаса. Не больше.