- Расслабьте мускулатуру, доктор Ли, дайте себе полный отдых, дайте волю вашим мыслям, думайте, о чем хотите. Ведь это самая обычная проверка, наша повседневная рутина. Вам на этот раз не о чем беспокоиться, мы не будем настраивать ваши мысли на определенную сферу. Вы за это время изучили устрой ство "мозга" и знаете, как он работает. Транспонирование ваших мыслей в зримые образы сейчас начнется... Ведь у вас в лаборатории, как нам сказали, аппаратура схожа с этой. В какой мере она оправдывает себя для ваших целей, для изучения этих ваших "ант-термес пасификус"?.. Поразительно, какого эффекта можно добиться лучами-разведчиками при исследовании чувственной сферы! Можно подумать, что "мозг" - это нечто гораздо большее, чем простая машина, не правда ли? По характеру своего поведения "мозг" кажется прямотаки живым существом, с выдающимися умственными способностями и даже с собственной волей. Разве не так, доктор Ли?
Ли не отвечал. Он сосредоточил все внимание на собственных неприятных ощущениях. Его диафрагма трепетала, как птичье крыло; призрачные пальцы исполняли пиццикато на струнах его артерий, подбираясь все ближе и ближе к сердцу. "К чему отвечать, - думал он. - К чему вообще говорить что-нибудь? Ведь их слова, их вопросы - это часть все той же западни, куда меня завлекают, и любое ответное слово они истолкуют по-своему. Для чего они с таким усердием играют эту врачебную комедию?"
Голоса у изголовья звучали гише, будто отдалялись:
- Осторожно с реостатом, Меллич. Кажется, транс уже наступил.
- Да, я помню его анализ. У него высокая чувствительность. Лучи действуют на этот тип быстрее.
У ног пациента засветился экран, придвинутый к операционному столу. Бледный свет заплясал на экране; подобно северному сиянию, он вспыхивал молниями, перекатывался волнами, дрожащими дугами. Танец световых волн попадал в лад с ритмом вибраций, струившихся из аппарата на грудь пациента, и оттуда в мозг... Эти вибрации, отдаваясь в сознании, подхватывали мысли пациента, как облетевшие осенние листья, и кружили их... Дьявольская крутоверть терзала душу, леденила кровь распростертому, беззащитному человеку. Это был все тот же смертельный страх перед пыткой инквизиции, страх, который и в средние века и в наше время преследует всякого, чья судьба предрешена заранее и уже ни правдивое признание, ни ложь не в силах ничего изменить.
Светящиеся облака на экране стали принимать форму, превращаться в картины, образы. Вот гигантский осьминог, неясный, внушающий ужас; такое чудовище, выползающее из недр затонувшего корабля, может увидеть водолаз на дне морском; на противоположной стороне экрана возникло новое фантастическое существо - круглое, многорукое, излучающее свечение и похожее на символ солнца у древних ацтеков. Оба чудовища сблизились; осьминог охватил щупальцами светящийся диск и затмил его свет, как туча, заволакивающая солнце. Казалось, он высасывает свет из тела жертвы. Все бледнее становилось свечение, все чудовищнее разбухал осьминог, пока окончательно не поглотил солнце.
А тогда со всех сторон на раздувшееся тело осьминога полезли змеи. Неожиданно вся картина изменилась: допотопные чудища превратились в классическую статую Лаокоона; титанического сложения мужчина вступил в борьбу с питонами, .но те сдавили его своими кольцами. На экране.осталась толькоголова титана, величавая, как голова Моисея, изваянная резцом Микельанджело, но искаженная страданием и со змеиной петлей вокруг шеи. Голова великана, задыхаясь, открыла рот, и оттуда ударили длинные языки пламени.
Ли разобрал позади приглушенные голоса:
- Бог ты мой, Скривен, конечно, прав.
- Да уж будьте покойны! Маниакальная одержимость; классический случай, типичнейший из всех, какие приходилось видеть.
- А что нам еще требуется?
- По-моему, ничего больше. Он готов. Кончен. Постепенно выключайте реостаты...
Сумасшедшее крещендо вибраций постепенно смягчалось, ослабевало. Кружение вихря пошло вширь, и в центре вихрящейся воронки образовалось подобие вакуума. Одного Ли не понимал: почему лучи-щупальца не стали для него смертельными? Почему "мозг" не убил его, когда лучи добрались до сердца? Теперь, после этой проверки, "мозг" знал все, и Ли ежеминутно ждал смертельного удара в сердце, ждал конца. Но разве и так, при любом обороте, это не конец?
Загорелся свет. Ли, близоруко моргая, увидел лица врачей. Пока он вытирал со лба пот смертельного страха, врачи, наклонясь над ложем, внимательно наблюдали за ним.