Мозг и его потребности 2.0. От питания до признания

У социальных существ во время игр, в которые вовлечены детеныши, отрабатываются также элементы территориального, иерархического поведения, ухаживания. Козлята учатся бодаться и одновременно – оценивать силы противника. Ведь, живя в стаде, важно понимать, что с более мощным самцом связываться не стоит. Это касается и детенышей хищников, которые друг на друге тренируют не только смертельный укус и прочие врожденные в основе стереотипы индивидуальной охоты, но и навыки группового преследования добычи, ритуалы установления иерархии, порой – программы полового и родительского поведения.

В человеческом обществе игра колоссально важна. Мы, взрослея, еще очень долго продолжаем поддаваться забавам, формируя, отрабатывая и эксплуатируя навыки социального взаимодействия. Этот чрезвычайно значимый компонент поведения вновь базируется на дофаминовом подкреплении.

В игре мы узнаем много нового, ведь в процессе все происходит почти всерьез, на фоне мощных эмоций (например: «Мы побеждаем! Ура!»). Наконец, программы и реакции, освоенные по ходу игры, позже легко можно использовать в реальной жизни.

Голландский философ Йохан Хёйзинга[33] настолько проникся значимостью игры, что в середине XX века написал книгу «Человек играющий». Она о том, как важна игра в истории человеческой цивилизации. Философ отмечал, что она не может быть сведена к феноменам культуры, она намного древнее и наблюдается еще у животных. Более того, сама культура (речь, миф, наука) во многом имеет игровую природу. Сущность игры Й. Хёйзинга определял как несерьезность, как «свободное действие», поскольку она лишена принуждения. Ей предаются в свободное время и в особом игровом пространстве. Вместе с тем почти любая забава подразумевает строгий внутренний порядок – ритуалы, правила – и определенное игровое сообщество, участников. Игровым поведением, «карнавализацией» жизни занимался и русский философ, культуролог М. М. Бахтин[34].

Реально это означает, что игровое поведение – особая и весьма важная функция нашего мозга, которая не сводится к удовлетворению других биологических потребностей. Прекрасно, что игра есть. Одни игры просто делают наше существование разнообразным и интересным, в то время как другие готовят к самым значимым событиям жизни, вплоть до любви и смерти. Вся наша жизнь – игра!

Груминг, поддержание чистоты тела

С дофамином связано и такое поведение, как груминг. Мы совершаем некие движения, связанные с поддержанием чистоты тела, и получаем при этом массу дофаминового удовольствия. Всласть почесаться там, где чешется, – это счастье, а вот быть лишенным такой возможности, когда где-то свербит, – настоящая мука.

Груминг П. В. Симонов отнес к витальным потребностям, и изначально термин «груминг» подразумевал прежде всего уход за лошадьми. Позже зоопсихологи и зоологи распространили это понятие на любые формы ухода за телом. Конечно, груминг не столь жизненно необходим, как еда, питье или дыхание. Но если человек или животное не будут умываться и следить за шерстью (или перьями), то через какое-то время их органы чувств зарастут коркой грязи. Ухудшатся зрение, слух, на поверхности тела поселится масса паразитов, и грязнуля падет жертвой блох, вшей и клещей. Так что биологически груминг, безусловно, оправдан и витально важен.

Интересно, что, как и многие другие поведенческие реакции, груминг может быть подхвачен какими-то более сложными программами и использован не по прямому назначению, а в качестве ритуала.

В частности, мы уже рассматривали варианты ритуального груминга в крысином и в обезьяньем сообществах. В обоих случаях уход за другой особью связан с доминированием, причем, что весьма забавно, с прямо противоположным знаком. У крыс тот, кто инициирует груминг, – доминант, а подчиненный должен радостно попискивать, всем своим видом показывая: «О, как я счастлив, что ты меня вылизываешь». У обезьян все наоборот: тот, кого чешут и кому перебирают шерсть, – главный, а тот, кто делает вожаку груминг, счастлив, что его допустили «к телу», и его статус в глазах остальных членов стаи растет как на дрожжах.