Мозг. Инструкция пользователя

Томазо Поджио, профессор Массачусетского технологического института, у которого учились Демис Хассабис и Амнон Шашуа, полагает, что труднее всего машинами заменить простые, но требующие изобретательности профессии (сантехник, разнорабочий) и профессии, требующие высокого уровня образования и творческого мышления (ученый, программист). Все другие могут навсегда исчезнуть. Несмотря на то что некоторые политики пророчат внутреннюю безработицу в связи с кошмарами глобального рынка, а не с будущей автоматизацией, специалисты (те, которые заботятся о всеобщем будущем, а не о собственном настоящем) предсказывают, что следует готовиться к влиянию искусственного интеллекта на общество. И это влияние уже началось.

Технология deep learning (глубокое обучение) стала возможной благодаря взаимодействию трех факторов: возрастающей вычислительной мощности микропроцессоров; развитию новых технических возможностей и сложных алгоритмов; доступности для обучения больших баз данных, как в случае с программой AlphaGo – настоящих мускулов искусственного интеллекта. Из трех факторов первый должен постоянно наращивать мощность. Закон Мура (вычислительная мощность удваивается каждые два года) определял этот рост до тех пор, пока физические возможности кремниевого чипа не были исчерпаны. Последние три года искусственный интеллект развивается на базе графических процессоров, то есть процессоров, работающих с использованием параллельной архитектуры и потому гораздо более эффективных. Чтобы закон Мура вновь начал работать, нужен нейроморфный чип, имитирующий мозг.

Эта старинная идея наконец, кажется, близка к воплощению. Традиционные процессоры делают вычисления последовательно, как будто некий метроном задает им темп. В процессоре, имитирующем мозг, наоборот, искусственные нейроны взаимодействуют между собой параллельно, без заданного ритма; все искусственные «нейроны» обрабатывают информацию параллельно и решают, куда передать ее дальше.

Точь-в-точь как настоящие нейроны. Не случайно нейроморфный чип, в точности как и мозг, потребляет совсем немного энергии: прототип, сконструированный в корпорации IBM, содержит в пять раз больше транзисторов, чем процессор Intel, но потребляет всего 70 милливатт/час, то есть в две тысячи раз меньше последнего.

Два других фактора, способствующих ускоренному развитию машинного обучения, – все усложняющиеся алгоритмы и большие базы данных – могут совершенствоваться беспрепятственно. Однако пока еще речь идет о самом примитивном, начальном этапе развития этой технологии. Пока что нейронные сети несут в себе риски, к примеру, обнаружить ложные закономерности в хаотичном наборе данных, но не более того. Выход на сцену искусственного интеллекта произойдет неизбежно и принесет новые проблемы и новые успехи, и это событие обещает новую волну технологического прогресса.

В любом новом изобретении есть частичка божества и частичка дьявола. Технологическая сингулярность – радикальное изменение человеческого общества, в котором искусственный суперинтеллект положит начало невиданному ранее росту технологий, несущему совершенно новые вызовы и возможности. Автор этой теории – Рэй Курцвейл, главный специалист корпорации Google и автор книги «Эволюция разума». Его знаменитые оппоненты Билл Гейтс и Илон Маск вместе с покойным Стивеном Хокингом и другими авторитетными учеными основали в Бостоне организацию Future of Life Institute и постоянно напоминают, что искусственный интеллект является «экзистенциальным риском», то есть может угрожать самому существованию человеческого рода.

Как и в иных сомнительных ситуациях технологической эволюции, полагаться на появление учебника или пособия, которые расскажут просто и понятно о том, что нас ждет, не приходится. Пока даже самые толстые книги не могут точно сказать: будет так, и никак иначе.

Но один вопрос все же стоит задать. Еще до появления самой технологии следует подумать, чего мы хотим от нее. Бионические и роботизированные солдаты вовсе не фантазия: военные лаборатории, оснащенные самым дорогим оборудованием, уже работают над этим. Возможность использования технологии CRISPR-cas9 для создания разрушительного биологического оружия реальна, это не фантастика, об этом уже говорят руководители спецслужб.

И наконец, кибервойна, свидетелями которой становимся мы все, во времена, когда от компьютеров зависят авиалинии, канализационные и водопроводные сети, больницы, становится все более пугающей. Добавим к этому ядерное оружие и изменения климата и увидим, что проблема искусственного интеллекта не самая последняя в этом ряду. Ясно, что человечеству надо, прежде чем вступать на путь создания новых технологий, поднабраться ответственности.