Мозг освобожденный. Как предотвратить перегрузки и использовать свой потенциал на полную мощь

Профессор Клиффорд Насс и его команда решили выяснить, какими особыми навыками обладают люди, предрасположенные к многозадачности, — то есть так называемые суперзадачники (hypertaskers). Известно, что теоретически многозадачность невозможна. Но этим исследователям пришла в голову блестящая идея: определить, чем суперзадачники отличаются от обычных людей. Одни члены их команды сделали ставку на лучшее управление памятью, другие — на превосходное умение переключаться между задачами, третьи — на преимущество в фильтрации информации.

К своему великому удивлению, они обнаружили, что все суперзадачники уверены в своих блестящих способностях к многозадачности, но на самом деле справляются с ней ничуть не лучше, а гораздо хуже других. Изменить поведение таких людей трудно: ведь они убеждены в своем таланте и не хотят замечать, как это вредит их интеллектуальной эффективности43. Люди, которые считают себя неспособными к многозадачности и стараются свести ее к минимуму, оказываются гораздо более эффективными. Это происходит потому, что они лучше умеют управлять своим вниманием, не отвлекаются на посторонние вещи и фокусируются только на одной задаче!44

Суперзадачники — образцы беспорядочного мышления.

Клиффорд Насс

Суперзадачники хуже отфильтровывают ненужные детали, хуже запоминают информацию, хуже упорядочивают ее, и хуже извлекают из памяти, и хуже переключаются между задачами. «В их головах творится то же самое, что в моем кабинете — повсюду валяются пачки документов, какие-то бумаги: короче, царит полный беспорядок»45. Неудивительно, что они делают больше ошибок. Кроме того, неважная и нерелевантная информация привлекает их внимание, как свет — ночных бабочек. «Они просто образцы беспорядочного мышления», — говорит Насс46, который, кстати, начинал свою карьеру не как психолог-гуманитарий. В свое время он изучал математику, занимался компьютерными науками, участвовал в разработке микропроцессора 286 в Intel и глубоко занимался изучением взаимодействия между человеком и машиной.

Эти выводы были подтверждены еще одним исследованием. Участникам дали задание запомнить в определенном порядке слова во время вождения автомобиля. И оказалось, что существует 2,5% уникальных людей, у которых это задание не отразилось негативно на качестве их вождения47. Проблема в том, что все 100% любителей многозадачности ошибочно относят себя к этим 2,5% «уникумов». Как, вероятно, и вы. Однако не стоит забывать: эти две задачи были намного проще тех, которые пытаются комбинировать у себя на работе профессионалы. Кроме того, этот результат исследования может не иметь отношения к многозадачности: ведь скорее всего участники эксперимента компенсировали снижение внимания, уменьшая количество маневров и снижая скорость. Таким образом, они высвобождали мыслительные ресурсы для поддержания высокой ситуационной осведомленности48.

Печальный миф о многозадачности молодежи: Цифровые аборигены учатся многозадачности с колыбели

Долгое время я считал, что неспособность к многозадачности — проблема исключительно старших поколений, в том числе и моего. Действительно, чем больше вам лет, тем труднее работать в многозадачном режиме49. Я надеялся, что будущее гиперподключенного мира — за молодыми людьми, которых называют «сетевым поколением» или «цифровыми аборигенами». Они с самого детства учатся гиперподключенности и многозадачности. Взять хотя бы то, что школьниками они делали домашнее задание с включенным телевизором или радио, с тремя развернутыми окнами на экране компьютера, с пятью открытыми чатами, с постоянно выскакивающими твитами, пиканьем из Facebook или WhatsApp, и постоянными сигналами о входящих SMS на мобильный телефон…

— Когда ты выходишь в онлайн? — Каждый день, как только прихожу домой. У меня постоянно открыт Facebook, даже когда я сплю! Я делаю звук как можно громче, чтобы слышать, когда приходит новое сообщение, и часто просыпаюсь, чтобы ответить.

Алехандра (14 лет)50

Но когда я начал изучать результаты исследований, чтобы проверить свою гипотезу, то сделал ряд интересных открытий. Прежде чем рассказать о них, хочу заметить, что в одном я оказался прав: в том, что цифровые аборигены проводят гораздо больше времени в режиме многозадачности и гораздо меньше времени — в режиме сосредоточенной работы над одной задачей.