Мозг отправьте по адресу...

Поэт Эдуард Багрицкий умер от астмы 16 февраля 1934 года. И сотрудники Института мозга пришли расспросить о покойном его близкого друга, того самого писателя, который в 1930 году нарисовал столь экспрессивную картину изъятия мозга Маяковского, – Юрия Олешу. Об этом Олеша не стал красочно рассказывать: или не посчитал нужным, или, скорее всего, уже не был так потрясен. В 1930-е годы изъятие мозгов знаменитых людей ставилось на поток. Коллекция Института стремительно пополнялась. Общество привыкло к столь экзотической форме увековечения памяти усопших гениев и с уважением относилось к дерзаниям ученых. «Московскому институту мозга суждено приподнять острием своих выводов мистическую завесу, веками прикрывавшую проблемы мозговой коры, – писала газета „Правда“. – Мозговая кора, этот сгусток индивидуального опыта, не представляет собой однородно построенного органа. Мозговая кора разделяется на так называемые территории и поля различных структур. И здесь, в этих структурных соотношениях, в архитектонике коры большого мозга, институт ищет истоки гениальности».[20]

Смерть Ленина – от тела к мозгу

В Советской России эталон гениальности был известен. Им служил вождь мирового пролетариата Владимир Ульянов (Ленин). Его мозг был заведомо гениальнее прочих гениальных мозгов.

Владимир Ильич Ленин умер в 18 часов 50 минут 21 января 1924 года. Этой смертью было положено начало знаменитой коллекции Института мозга, той самой коллекции, в которую потом попали и Белый, и Багрицкий, и Маяковский.

Впрочем, все произошло не сразу. Канонизация вождя совершалась постепенно – можно сказать, по частям. В ночь на 22 января была создана правительственная комиссия по организации похорон (впоследствии – по увековечению памяти) В.И. Ленина.[21] Эта комиссия работала долго и занималась присвоением имени Ленина городам, предприятиям и учреждениям; контролем за изображением вождя в живописи, литературе и мемуаристике; собиранием его архива; изданием произведений; возведением памятников и многими другими делами. Среди них первостепенным было – определиться с ритуалом погребения и решить судьбу тела вождя после похорон. Перебирались возможные варианты.

Сначала думали только о том, чтобы сберечь тело «на некоторое время» (с помощью временного бальзамирования и при поддержке зимней стужи) – чтобы советские люди могли проститься. Потом от идеи «временного» сохранения перешли к мечтам о постоянном.

Думали о возможности мумифицирования и опыте Древнего Египта, о заспиртовывании, которое практиковали в России при Петре I… Глубокая заморозка тела, предложенная в конце января Л.Б. Красиным, казалась первоначально самой привлекательной и перспективной. Сейчас глубокая заморозка, именуемая красивым словом «креонирование», все больше входит в моду, прежде всего на Западе. Однако в российских условиях середины 1920-х годов она допускала риск оттаивания; да и холодильную аппаратуру, специально закупленную для этого, не успевали смонтировать до того, как в теле произойдут необратимые процессы разложения…

Не исключали и самого простого, естественного варианта – почетного погребения тела на Красной площади. Одни предлагали предать тело вождя земле – из соображений следования традиции, другие – просто не верили в возможность длительного сохранения тела.[22]

Выбор варианта музеефикации и экспонирования тела в мавзолее был определен сугубо политическими доводами.

– Вы видели за эти дни паломничество к гробу Ленина десятков и сотен тысяч трудящихся, – говорил Сталин на II Всесоюзном съезде Советов 26 января 1924 года – Через некоторое время вы увидите паломничество миллионов трудящихся к могиле товарища Ленина. Можете не сомневаться в том, что за представителями миллионов потянутся потом представители десятков и сотен миллионов со всех концов света, чтобы засвидетельствовать, что Ленин был вождем не только русского пролетариата, не только европейских рабочих, не только колониального Востока, но и всего трудящегося мира земного шара.[23]

Итак, выбран был курс на организацию паломничества. Однако только в начале марта, в преддверии весенних оттепелей, было принято решение «удалить внутренности, лицо покрыть вазелином»[24] и все-таки, наконец, определить наиболее подходящий способ длительного сохранения тела. И лишь в конце месяца победила концепция бальзамирования, предложенная Б.И. Збарским и В.П. Воробьевым.[25] «Мощи» вождя, полученные в результате работы по их методике, действительно привлекли паломников, они и сегодня лежат в Мавзолее на Красной площади.

Внимание к мозгу Ленина было приковано ничуть не меньше, чем к его телу. Ведь именно тяжелая, не вполне ясная по происхождению болезнь мозга послужила причиной столь раннего, в 53 года, ухода вождя из жизни. Детальное описание чудовищных поражений тканей и сосудов мозга занимало центральное место в сообщениях о смерти, протоколах вскрытия, отчетах патологоанатомов, мемуарах врачей.