Мозг – повелитель времени

В главе 1 я писал о том, что животные глубже «понимают» концепцию пространства, чем концепцию времени. Такие простейшие реакции, как доставка еды в чей-то рот или осмотр окрестностей в поисках потенциальной жертвы, требуют умения ориентироваться в пространстве, причем этот процесс намного сложнее, чем ориентировка в одномерном домене времени.

Всем известно, что мыши обучаются выбираться из сложных лабиринтов. А пчелы не только находят дорогу между ульем и цветком, но и сообщают другим пчелам о местонахождении специфических растений. Кроме того, животные получают пространственную информацию, например, о расстояниях, от своих органов чувств гораздо более прямым путем, чем информацию о времени. Например, размер образа змеи на сетчатке содержит информацию о том, насколько эта змея далеко, и, следовательно, позволяет выбрать оптимальный порядок действий. В нервной системе животных эволюционировали сложные способы представления пространственных координат — верх и низ, лево и право; и произошло это до того, как животные развили способность представлять себе временно́й континуум, состоящий из прошлого, настоящего и будущего.

Такая линия рассуждений соответствует идее о том, что наша способность воспринимать концепцию времени основана на активности сетей нейронов, ранее эволюционировавших для того, чтобы понимать и воспроизводить пространство и ориентироваться в нем221. Специалист в области психологии познания Рафаэль Нуньес пишет: «За четыре последних десятилетия ученые пришли к выводу, что люди воспринимают концепцию времени, главным образом, в терминах пространства — гораздо более понятного домена»222.

Часто для подтверждения этой идеи говорят о том, что в рассуждениях о времени мы используем термины, относящиеся к пространству. Филолог Джордж Лакофф и философ Марк Джонсон утверждают, что «опыт времени — тип естественного опыта, который практически полностью воспринимается метафорическим образом (через такие метафоры, как опространствливание как опространствливание ВРЕМЕНИ, или восприятие ВРЕМЕНИ В КАЧЕСТВЕ ДВИЖУЩЕГОСЯ ОБЪЕКТА)»223.

Действительно, нам трудно говорить о длительности событий, не прибегая к использованию прилагательных и наречий, относящихся к пространству: Это была удивительно КОРОТКАЯ реклама. Мы изучаем проблему времени ДЛИТЕЛЬНОЕ время. Аналогичным образом, мы используем пространственные термины для описания прошлого и будущего: Забегая ВПЕРЕД, скажу, что едва дождался твоего ответа. Оглядываясь НАЗАД, я понимаю, что это была ужасная идея. Рождество БЛИЗКО к Новому году.

В ЯЗЫКЕ АЙМАРА, НА КОТОРОМ ГОВОРЯТ НА ЗАПАДЕ БОЛИВИИ И НА СЕВЕРЕ ЧИЛИ, СЛОВО NAYRA («ПРОШЛОЕ») ТАКЖЕ ОЗНАЧАЕТ «ГЛАЗА» ИЛИ «ВЗГЛЯД», А СЛОВО QHIPA («БУДУЩЕЕ») ТАКЖЕ ОЗНАЧАЕТ «СПИНА» ИЛИ «ПОЗАДИ». ТАКИМ ОБРАЗОМ, В ЭТОМ ЯЗЫКЕ ПРОСТРАНСТВЕННЫЕ ТЕРМИНЫ ДЛЯ ОПРЕДЕЛЕНИЯ ВРЕМЕНИ ИСПОЛЬЗУЮТСЯ ИНАЧЕ, ЧЕМ У ЕВРОПЕЙЦЕВ. РАФАЭЛЬ НУНЬЕС УКАЗЫВАЕТ, ЧТО ЭТА ОСОБЕННОСТЬ ПРИМЕНЕНИЯ ПРОСТРАНСТВЕННЫХ ТЕРМИНОВ ДЛЯ ОБОЗНАЧЕНИЯ ВРЕМЕНИ У ЛЮДЕЙ, ГОВОРЯЩИХ НА ЯЗЫКЕ АЙМАРА, ПОДТВЕРЖДАЕТСЯ ИХ ЖЕСТАМИ. ГОВОРЯ О ПРОШЛОМ, ЭТИ ЛЮДИ УКАЗЫВАЮТ ВПЕРЕД, А, ГОВОРЯ О БУДУЩЕМ, — НАЗАД. ПО-ВИДИМОМУ, ХОД РАССУЖДЕНИЙ ТАКОВ: МЫ ЗНАЕМ ТО, ЧТО ПЕРЕД НАМИ, ПОСКОЛЬКУ ВИДИМ (ВИДЕЛИ) ЭТО СВОИМИ ГЛАЗАМИ — ЭТО ПРОШЛОЕ; А ТО НЕВИДИМОЕ (НЕИЗВЕСТНОЕ), ЧТО СТОИТ ЗА НАМИ, ЭТО БУДУЩЕЕ.