Мозги

— Нет ничего в жизни, чего ещё не сделал бы человек, — тихо сказала Джулия, гладя сына по голове, словно маленького ребенка. — а это означает, что и ты справишься. Ну, ладно, Джозеф. Уже довольно поздно. А вставать тебе с завтрашнего дня придётся очень рано. Так что, тебе пора спать. И самое главное, — добавила она, выходя из комнаты, — помни, что я во всём тебя поддержу.

После разговора с сыном Джулия направилась в рабочий кабинет мужа.

Питер и Кевин уже разъехались по домам.

Старый Каннингфокс сидел, опустив голову на руки, с крайне угрюмым выражением лица, чрезвычайно уставший.

— Боюсь, мы окончательно упустили время, Джулия… — тихо сказал он вошедшей жене, — и потеряли сына.

Она молча подошла к столу и села напротив Каннингфокса.

— Я сам во всём виноват… — продолжал он. — И все свои ошибки я могу перечислить одну за другой…

— К чему? — спокойно ответила Джулия. — Ошибки необходимо не перечислять, а исправлять. Раз ты всё это понял, будем надеяться, что понял ты всё, у тебя есть шанс исправить хотя бы что-нибудь. Теперь тебе придётся вплотную заняться сыном самому. И делать это необходимо терпеливо, проявляя тактичность. Самое время понять, что Джо такой же человек, как и ты и заслуживает должного к себе уважения.

Каннингфокс ничего не ответил. Возможно, он понимал, что жена была права, и сознание того, что он сам всё последнее время ошибался, сжигало его изнутри.

— Уже очень поздно, Моррис… Иди спать. А завтра всё спокойно обдумаешь.

Глава 15

Ни сам Моррис Каннингфокс, ни его сыновья никогда ранее не чувствовали себя более напряжёнными, чем после последнего семейного совета.

Никто из них не признавался друг другу в том, что этот совет дал им понять, что в семье назрела серьёзная проблема, предпосылки которой они сами отказывались замечать в течение долгого времени.

Питер Каннингфокс ехал домой с тяжёлым осадком в сердце. Мысль о том, что и он, и его брат, и его отец вместе лишили Джо возможности быть полноценно образованным человеком, махнув однажды на него рукой, заставляла его чувствовать себя настоящим негодяем. Ещё больше его угнетала мысль о том, что всё это делалось лишь для благополучия их семейного бизнеса.

Питер ехал домой. Он надеялся, что за те семь-восемь часов, что оставались до утреннего подъёма, он сможет и немного выспаться и, хотя бы, немного отвлечься от того, что происходило в доме его отца.

Однако лишь только он въехал во двор, тут же понял, что отдохнуть ему, всё же, не удастся.

Миссис Оул, его экономка, стояла на пороге его дома с руками в боках.

Питер знал, что это было плохим знаком.

Необходимо отметить, что мир семьи Питера Каннингфокса существенно отличался от того, что происходило в доме его отца и всего остального мира в целом. Жизнь внутри его семьи текла своим, особым, чередом…

Семейная жизнь Питера Каннингфокса была довольно сложной, даже — странной. Нельзя сказать, что это превращало его жизнь в ад, скорее наоборот, сложности семейной жизни Питера давали ему силы отвлекаться время от времени от рабочих проблем. И, более того, сам он считал свою жизнь совершенно нормальной, настоящей, живой…

Питеру Каннингфоксу, старшему сыну Морриса Каннингфокса было тридцать восемь лет. Он отличался основательностью, серьёзностью, внешним и внутренним спокойствием, интеллигентностью. Питер был единственным сыном, перенявшим от своих родителей только положительные качества. И. он был единственным человеком, которому его отец мог доверять всецело.

Именно поэтому всегда основным его делом оставалось блюсти, строго блюсти интересы семейного бизнеса Каннингфоксов. И, именно поэтому, всегда создавалось ощущение, что его личная жизнь строилась, как бы, между делами, между его постоянными заботами о процветании этого бизнеса.

Когда Питеру было двадцать пять лет, он, как бы, между прочим, женился. Причём жену он также привёз, как бы, между прочим, вернувшись из деловой поездки в Италию. Никто из окружавшись его людей не мог понять, как такой скромный, занятый лишь делами, человек, смог завоевать сердце истинной итальянки, красивой, умной, пылкой. Хотя, сама она объяснила свои интерес к Питеру тем, что ей, как раз, и понравилась его основательность, которая была видна ей с первой минуты знакомства, состоявшегося в самолёте…