Мозгоимение: Фальшивая история Великой войны

Для удобства восприятия сведем всю информацию в одну таблицу и добавим в эту таблицу две очень важные строки: «Спецсообщение» Разведуправления ГШ от 31 мая 1941 г. и фактическую численность немецких групп армий «Север», «Центр» и «Юг».

Прежде чем пойдем дальше — одно маленькое замечание. Надеюсь, вы уже обратили внимание на эти странные пропорции: фактическое число танковых дивизий вермахта оказалось чуть меньше ожидаемого (17 вместо 19–20), а танков в них оказалось в три раза меньше. Это не опечатка. Это, к сожалению, серьезная ошибка советской разведки, предполагавшей, что на вооружении одной танковой дивизии вермахта может быть до полутысячи танков…

Карл Маркс как-то сказал: «Одна цифра позволяет понять больше, нежели целые тома, полные риторической чепухи». Приведенная выше таблица дает предельно ясный ответ на вопрос о пресловутом «роковом самообмане» Сталина, который «отказывался верить донесениям разведки». Все было точно наоборот. Сталин как раз поверил донесениям разведки. Из этих донесений следовало, что сосредоточение немецких войск у границ Советского Союза НЕ ЗАКОНЧЕНО. Более того, донесения разведки вообще заставляли усомниться в том, что Гитлер сосредотачивает войска для вторжения в СССР. Почему? Дважды упомянутое выше «Спецсообщение Разведывательного управления Генштаба» от 31 мая 1941 г. давало такую оценку существующего распределения сил вермахта:

«Общеераспределение вооруженных сил Германии состоит в следующем:

— против Англии (на всех фронтах) 122–126 дивизий;

— против СССР 120–122 дивизии;

— резервов 44–48 дивизий».

Из этих цифр (как мы теперь знаем, ошибочных — советская разведка крайне завысила численность «антианглийской» группировки вермахта) делался вполне логичный вывод:

«… Что касается фронта против Англии, то немецкое командование, имея уже в данное время необходимые силы для дальнейшего развития действий на Ближнем Востоке и против Египта (29 дивизий, считая Грецию с островом Крит, Италию и Африку), в то же время довольно быстро восстановило свою главную группировку на Западе, продолжая одновременно переброску в Норвегию, имея в перспективе осуществление главной операции против английских островов» (подчеркнуто мной. — М. С.).

Учитывая, что эта тема на протяжении многих десятилетий была эпицентром целенаправленного «мозгоимения», повторю еще раз главный вывод. Медленно и отчетливо. В начале июня 1941 г. Сталин не считал немецкое нападение в ближайшие дни возможным. И это не потому, что он поверил в подпись Риббентропа, не потому, что «впал в оцепенение и гнал прочь любую мысль о войне». Мнение Сталина основывалось на безупречно логичных выводах из той информации, которую ему предоставила разведка. Немецких войск у западных границ СССР было МАЛО.

Мало по сравнению с ожидаемой численностью группировки противника.

Мало по сравнению с общей численностью вооруженных сил Германии (в оценке этой «общей численности» советская разведка допустила грубейшую ошибку, завысив ее ровно в полтора раза).

Мало по сравнению с численностью Красной Армии.

Сталин не мог поверить в то, что такими МАЛЫМИ СИЛАМИ Гитлер рискнет напасть на могучий Советский Союз. Сталин не мог поверить в то, что Гитлер оценивает «несокрушимую и легендарную» Красную Армию ниже, чем армию 40-миллионной Франции (для вторжения в которую немецкое командование выделило 136 дивизий, т. е. 87 % от 156 имевшихся). В рассуждениях Сталина не было и тени «рокового самообмана». Сталин гордился своей логикой и рассуждал в данном случае абсолютно логично. Есть простые и незыблемые аксиомы военного дела. «Фокус — хорошее дело — хитрость, смекалка и прочее. Но на фокусе прожить невозможно. Раз обманул — зашел в тыл, второй раз обманул, а третий раз не обманешь. Не может армия отыграться на одних фокусах, она должна быть армией настоящей». Это не я придумал. Это цитата из речи Сталина на апрельском (1940 г.) Совещании высшего командного состава Красной Армии.