Может когда-то она и была Лолитой, но не теперь (СИ)

– Отправляйтесь к остальным трофеям! – бросаю трусики в ящик с другими трусиками, которые оставляли предыдущие. – У тебя всё нормально? – плюхается Джаред на кровать. – Встань! – повышаю голос. – Ты же знаешь, я этого ненавижу! Это не диван, и не гардеробная, и не чёртова лежанка! Кровать предназначена для сна! – злюсь. – И ещё она предназначена для того чтобы ты на ней трахал свою сладенькую коричную палочку! – сжимает Джаред зубы. – Как ты её назвал? Коричная палочка? С чего? – Брось! Только больной, с патологией дыхательных путей не почуял этот пьянящий аромат кекса с корицей! – Клянусь, брат, она меня околдовала. Она ведьма! И ведь я думаю, что я сам этого хочу! – тру лицо ладонями. – Я вчера был с Джефом и Хоуп. Пошёл к барной стойке купить бутылку арманьяка, а тут она. Вернулась из Ирландии. И ты бы видел эти невинные глаза, эту кокетливую улыбку, этот покорный взгляд. Чёрт! Я еле сдерживался, чтобы не трахнуть её прямо там. Я не люблю, когда девчонка полностью прогибается под меня, не люблю беспрекословную покорность. Но когда она ведёт себя покорно, то у меня просто сносит крышу. Среди всей этой напускной храбрости и надменности, простое согласие со мной – уже большая победа! Чёрт! – опускаюсь на корточки. – Она действительно зацепила тебя? – Посмотри на меня, Джаред! Я, как одержимый… Всё, чего я хочу – это трахать её. Снова и снова. И хочу чтобы она молча подчинялась мне. Была тихой, смиренной и молчала. Просто молча соглашалась со мной, – бормочу. – Шеннон, ты слышишь себя? – удивляется Джаред. – Нашёл бы себе труп. Он не будет сопротивляться, – качает головой. – Ты в своём уме? – раскрываю глаза. – А ты? Тебе было бы куда проще если бы у тебя была покорная девочка. Ну эти… Извращенцы. Нижние, или как их там, – сводит брови. – Ну эти, которые играют собачек, служанок, рабынь… – Я понял! – повышаю голос. – Я не хочу другую. Хочу рыжую. Пусть она будет такой! Но только не собачкой. А просто смиренной. Хотя… Рабыня? – загадочно улыбаюсь. – Вали, мне нужно в душ и поедем работать! – выгоняю брата из комнаты, закрываюсь в ванной, включаю воду. Сжимаю ладонью свой похотливый орган.

Рабыня… Хотел бы я посмотреть на это. На неё. Она была бы в старой, чуть потрепанной кофте молочного цвета, длиной чёрной юбке. Рыжие кудри были бы скрыты от меня платком. Опустив голову, она бы поднесла мне чашку кофе на сверкающем подносе. И я бы медлил целую вечность прежде чем забрать его. А она стояла и ждала.

– Ты забыла кекс! – сказал бы я, забирая кофе. – Простите, господин, – прошептала бы она и ушла, а я бы смотрел ей в спину и наслаждался тоненькой фигурой своей рабыни. И я бы сидел, закинув свои ноги в длинных рабовладельческих сапогах на стол. Рвал на мелкие кусочки старый контракт о покупке ещё двух кофейных плантаций и бросал их на пол по правую сторону от себя. – Ваш кекс, господин, – вернулась она, и опустила блюдце с ним на стол. – Он коричный? – поинтересовался я, учуяв аромат. – Нет, господин. Он шоколадный, – стояла бы она, опустив голову и переплетя пальцы. И я бы попросил её убрать клочки бумаги. И она бы опустилась на колени, совсем рядом со мной. Я бы наблюдал за ней, понял, что корицей пахнет от неё. От той, которая волнует меня. От той, которую я заметил среди других рабынь и перевёл её прислуживать в дом. Поближе к себе. Которую, мечтал затащить в постель уже несколько месяцев.

Но она всего лишь рабыня, работающая на моей кофейной плантации. Рабыня, за которую я заплатил деньги. Я не могу опуститься до секса с рабыней. Но от неё так соблазнительно пахнет, и она так красива. Так кротка и покорна. У меня всегда стоит, когда я наблюдаю за тем, как она выполняет свои дела. Вот и сейчас.

Завожу согнутый палец за узел платка. Она втягивает воздух и замирает. Тяну кусок материи на себя и освобождаю из плена рыжие кудри, пьянящего коричного аромата. Поднимаю её голову за подбородок. Она бросает на меня быстрый взгляд и снова опускает глаза.

– Посмотри на меня, – прошу я. Она судорожно качает головой в отрицании. – Эй! Это приказ! – повышаю голос. Она поднимает на меня свой изумрудный взгляд. Я охаю про себя. – Ты такая красивая. Как тебя зовут? – спрашиваю, понимая, что за полгода её работы у меня, так и не узнал её имени. – Холи, господин, – быстро моргает. Испуганно смотрит на меня. – Закрой дверь, Холи, – киваю на вход в мой кабинет. Она поднимается с колен, тихонько закрывает дверь. – На ключ! – успеваю сказать, прежде чем она отойдёт. Трясущимися пальчиками дважды поворачивает ключ в замочной скважине. – Подойди! – подзываю. Она подходит ко мне.

Хлопаю ладонью по своему бедру. Она понимает без слов, садится. Смотрит перед собой. Любуюсь её профилем. Кожа кажется бархатной. Кладу правую ладонь на её левую щеку. Поворачиваю её голову к себе. Она смотрит мне прямо в глаза. Внутри всё сжимается.