Может ли ещё молиться современный человек?

Надо различать две молитвы, если так можно выразиться: молитву, которая является встречей с Богом, общением с Ним, живым и глубоким соотношением между Богом и нами, и – молитвословие, которое может быть молитвой, но к сожалению так часто является только словесным упражнением. Вырваться из молитвословия в молитву или проникнуть в молитвословие настолько глубоко, чтобы в его сердце найти молитвенность – одна из основных задач духовной жизни. Это относится к тем людям, которые привыкли молиться, привыкли употреблять священные церковные слова, и для которых от повторения, от невнимательного к ним отношения эти слова стали тусклыми, потеряли свой блеск, потеряли свою действенную силу. Таким людям надо что-то делать, чтобы освободиться из этого колдовства слов, из этого плена словесного. Надо опомниться вовремя и уйти вглубь, чтобы в сердцевине этих молитвенных воздыханий, которые когда-то вырвались из живых душ среди подвига, среди молитвенного труда, в громадном напряжении всех духовных сил и при громадном иногда страдании, найти их содержание и для себя. Вот, начиная с этого, мне хотелось бы рассмотреть некоторые трудности молитвы, как они представляются нам, в нашем современном мире.

Первая трудность, с которой встречаются все, это вопрос времени, и трудность эта – двоякая. С одной стороны, найти время на молитву, а с другой стороны – не дать времени (то есть поспешности, внутреннему напряжению, тревоге о том, что время бежит) убить в нас покой и глубинность, при которых молитва возможна. Найти время и для священника может оказаться не таким легким делом, потому что и священник может быть настолько глубоко поглощен своим служением, может вообразить, что его служение: встречи с людьми, беседы с ними, совершение самих богослужения – настолько важно само по себе, что он себе не оставляет достаточно времени для того, чтобы войти внутрь себя и пребыть безмолвно, то есть без внутренней тревоги, без какого-то движения куда бы то ни было, перед лицом Живого Бога. Вы мне можете возразить, что самое богослужение есть молитва. Да, при условии, что вы в нем молитесь; но само по себе богослужение есть только очень благоприятное условие для молитвы. Человек может отстоять службу и пройти мимо молитвы, человек может ее отслужить и ни до какой глубины встречи с Богом не дойти. И это – одна из самых разрушительных вещей, которая может случиться в жизни священника.

Но другая сторона, более, мне кажется, трудная и важная, это вопрос времени как такового. Вы, наверное, все знаете, как иногда становишься на молитву, и неотступно тебя гложет сознание, что время бежит, что надо “закончить правило”, надо “вычитать” канон, надо дойти до конца чего-то, а время как будто бежит с такой быстротой, что не поспеваешь за ним. И получается, что часто человек молится все поспешнее и поспешнее. Сначала он молится с каким-то сочувствием к словам, затем – еще с каким-то пониманием того, что он делает, потом все быстрее и быстрее, будто задача в том, чтобы уложить определенное количество молитв в определенное количество времени. И часто выходит человек после такой молитвы, будто он прошел мимо Бога. Все прочел, все сказал – и ничего не случилось. Вот тут проблема времени стоит очень остро.

Говоря сначала в порядке как бы внешней техники вопроса, есть замечательный совет в сочинениях епископа Феофана Затворника. Он указывает, что для того, чтобы молитва могла быть глубокая, неспешная, спокойная, внимательная, благоговейная, надо ее определять не количеством молитв, которые предполагаешь прочесть, а временем, которым ты располагаешь, и в это время молиться предложенными нам молитвословом или другими богослужебными книгами молитвами, не заботясь о том, закончишь ты свое правило или нет, дочитаешь или нет (здесь, конечно, речь идет о частной молитве отдельного христианина). Он указывает, например, что если у человека полчаса времени по ходу его дел, пусть он становится на молитву и с крайним, предельным вниманием, собирая в себе все благоговение, на которое он способен, приносит каждое слово молитвенное, каждое молитвенное предложение Богу, не заботясь о том, что будет. И он указывает в этом письме, что если за все время, которым ты располагаешь, ты прочтешь какую-нибудь четверть или половину вечерни или другого правила, которое ты себе назначил, но прочел это всем умом, всем сердцем, всем твоим естеством, ты исполнил правило, тогда как если ты “вычитал” все, проходя мимо каждой молитвы, ради того чтобы дойти до следующей (и это бывает), ты не исполнил правило, хотя и вычитал все. Потому что Богу нужно наше сердце, наше сознание, Богу нужна, так же как и нам, встреча, а вовсе не повторение молитв, которые были сложены другими и которые мы можем принести как свои, только если вложим в них наш ум, наше сердце, нашу волю, весь порыв всего нашего естества, включая и тело наше.