Может, поиграем? (СИ)

— Она просидит в темнице столько, сколько потребуется и это больше не обсуждается! — Спокойным и ледяным тоном произнес Владыка, удаляясь в свои покои.

Советник разочарованно покачал головой, разворачиваясь на пятках и удаляясь в противоположном направлении.

Итиль господствовала в небе, освещая своим светом верхушки обширного леса, окрашивая в серебристые тона.

Трандуил лежал в своей постели и размышлял. Мысли вихрем крутились в голове, невозможно было остановиться на чем-то одном.

С одной стороны безмерная радость поднималась из самых глубин фэа, подначивая подскочить с постели и смотреть, смотреть, не отрываясь за горизонт, ожидая увидеть одинокого всадника. С другой стороны. Сердце стучало все медленнее, иногда казалось, что оно останавливалось, стоило лишь представить блеск золотых волос и огонь янтарных глаз. Непокорное драконье пламя, сияние, похожее на драгоценный металл и непреклонная решимость. Король вертелся в постели, думая, что все это тихо затухает в его темницах, блекнет, возможно, исчезает.

Он верил, надеялся, предполагал, что в светловолосой девичьей голове есть самоуважение, есть логика. Как дева могла так поступить? Словно портовая шлюха! Нет! Слишком вульгарное слово даже для нее. Это упрямство, которое можно сравнить, пожалуй, только с упрямством Феанаро.

«Ничего, посидит, подумает, пускай в следующий раз и вовсе молчит, если не способна здраво принять решение, а потом отпущу и отправлю в поселение, во дворце делать ей нечего!»

Но почему так неприятно колет под ребрами? Она, ведь и правда, пускай и нахально, пыталась помочь королю, когда тот, оказался слишком беспечным. Победа над Сауроном опьянила, Трандуил перестал быть настолько подозрительным, а зря. Очень даже зря.

И все же, такое упрямое чувство гордости, не позволяло ему встать с постели сейчас и спуститься в темницы. Пусть посидит немного. Пусть подумает.

Повелитель лесных эльфов закрыл глаза, погружаясь в беспокойный сон, где ему будут сниться золотые локоны и всепожирающее пламя янтаря.

Мирослава копошилась, ерзала на неудобной подстилке. Одежда давно пропахла сыростью, не оставив и следа на свежесть. Девушка все же съежилась, постаравшись укрыться колючим покрывалом, так бережно принесенным Пелерин. Ресницы затрепетали, а глаза закрылись сами собой.

— А я говорила, что не стоит!— Целительница вцепилась в прутья решетки, сверля взглядом съежившуюся иноземку.

— Но я ведь…

— Глупая, самоуверенная, наглая! Ты… ты… — По щекам голубоглазой полились слезы.

— Эй, не плачь, он же меня не казнил, в конце концов. Ну, посижу тут денек другой и отпустит. — Мира улыбнулась, смахнув слезы со щек целительницы.

— Ты не понимаешь! Думаешь, он запер тебя на пару дней?! Ты тут как минимум на пару лет! — тоненький голосок дрогнул, снова всхлипывая.

Мирослава замерла. Два года? Неужели король так суров? Она ведь не сделала ничего такого!

— Думаешь, есть способ вымолить прощение? — Мирослава хваталась за последние соломинки, как утопающий.

— Не знаю, я буду просить за тебя. Буду просить господина Синголо. — Пелерин опустила голову.

— Почему ты так печешься за меня, ангелок? — Мирослава погладила черноволосую голову. Так и хотелось почесать за этим милым острым ушком. Как котенок.

Пелерин вскинула голову, а брови изогнулись. Эмоции менялись на светлом челе со скоростью света. Собравшись и взяв себя в руки, пелерин протянула теплое одеяло, расческу, и баночку с чем - то теплым.

— Возьми, тут холодно, это тебя согреет, и не забудь ухаживать за волосами, когда придет Владыка, постарайся быть сдержаннее. — Вместо ответа проговорила покрасневшая целительница.

— Спасибо, ангелок. Уверена, все не так страшно как ты думаешь. Я наблюдала за королем, и он не такой суровый, каким хочет казаться. Вспыльчивый собственник. Неблагодарная сволочь. Самовлюбленная задница. А еще… кхм… Да и вообще. Знавала я и похуже. Договорюсь, если Трандуил соизволит спуститься сюда. А если не спустится, мое натужное пение достигнет его покоев и не будет давать уснуть! — Мира подняла большие пальцы вверх, взяв из рук Пелерин передачку.

Целительница усмехнулась.

— Кстати, а почему наверху так шумно было? — Мирослава подняла взгляд в сторону верхних ярусов.

— Принц возвращается домой завтра. — Голубоглазая улыбнулась, вставая на ноги.

— Правда? Интересно, а Леголас похож на Орландо Блума? — светловолосая эльфийка задумчиво постучала пальцем по решетке.

— Кого?

— А, ничего. Забудь. Это я так о своем, о женском. Ладно, беги, пока какую-нибудь заразу тут не подхватила, и принесешь в следующий раз что-нибудь вкусненького? — Мира улыбнулась.

— Я не служанка! — Взвизгнула Пелерин и убежала наверх.

«Ничего, потерплю. Трандуил еще пожалеет, что кинул меня сюда!»

Последние мысли, перед тем как заснуть, которые проскользнули в голове светловолосой девы:

«Хочу мягкую постельку и душ… или наоборот».