Может, поиграем? (СИ)

— А тебе бы не было приятно, что мужчина даже спустя столько лет после твоей смерти продолжает тебя любить и помнить, отвергая всех и каждого, лелея чувства в своей душе.— Яркие голубые глаза сияли как два топаза, подсвеченные люминесцентными лампами ювелирного магазина.

Где-то в районе груди золотоволосой девы стрельнуло, как если бы бросили острый осколок дорогого бокала под ногу. Вроде бы маленький кусочек, и не сразу понял, что это, а только спустя несколько минут из ранки начинает сочиться кровь. И сейчас так же.

Слишком прекрасный день. Слишком прекрасная комната. СЛИШКОМ прекрасная дева стояла сейчас перед простой русской девушкой Мирославой. Ну, не совсем простой. Ведь, Мира, закаленная этой жизнью. И проминаться под этим взглядом невинно чистых небесных глаз она не будет.

— Вот ты мне лучше расскажи, а о сыне ты так же думаешь как о своем муже? — Мира перекрестила руки на груди.

С лица белокожей эльфийки тут же спала улыбка, а глаза потускнели. Мира даже на секунду засомневалась в своем вопросе, но ответ вернул мнение Мирославы о бывшей королеве обратно. Потому что снова злорадно-жалостливая улыбка скользнула на губах серебряной девы.

— Леголас сильный мальчик, сильнее, чем его отец.

О, Мира бы сейчас голыми руками задушила эту дамочку. Где Люсиль, когда она так нужна? Почему хорошей дубинки, обмотанной колючей проволокой нет рядом?

— Скажи честно, ты мужские сердца на завтрак с кровью ела? Или так, по контейнерам раскладывала и по кусочку откусывала? — Яд так и полился с уст.

Королева лишь махнула серебром своих волос, снисходительно улыбнувшись. Больше, нет смысла, находится тут, и прекрасная дама пошла в сторону дверей.

— Если ты раз с ним переспала, это не значит, что теперь ты заняла мое место.

— Согласна, только ты тоже давно поросла мхом, мертвая королева.

На мгновение эльфийка с серебряными волосами остановилась, посмотрев через плечо.

— По сравнению со мной ты лишь пыль на его сапогах.

«И кто сказал что в мире мертвых, возможно найти спокойствие? Глупости!»

Тем временем народ встречал своего Владыку, оправившегося от болезни, как думал каждый эльф. Каждый подданный радовался возвращению правителя. Но вот только за счастьем и восторгом, скрывалась легкая грусть. Из Итилиэна везли повозку с телом, накрытым легкой белой тканью, а все, кто сопровождал, опустили голову. Пусть, дева из далеких земель появилась не так давно, но она завоевала доверие короля, была одной из приближенных. Да чего уж греха таить, золотоволосая эльфийка раззадорила лесной народ забавами и смехом как по волшебству. Сейчас, конечно, эльфы не так часто брались за колоды карт, но некоторые компании порой играли вечерами за кружечкой ароматного вина.

Трандуил шел во главе отряда, с высоко поднятой головой, смотря только вперед. Синголо бросал изредка взгляды на друга, понимая, что за всей этой напускной уверенностью, Владыка воет, подобно одинокому волку на склоне.

Именно Синголо был тем, кто первый вбежал в покои Трандуил, чуть услышав крик. Смотреть на своего лучшего друга было невозможно. Советник все понял сразу, как вошел в комнату и тут же захлопнул за собой двери.

Трандуил все так же сидел в постели, обмотанный простынями. Пустой взгляд направлен в окно, куда-то туда, далеко, за верхушки деревьев, словно правитель не был тут. В крепких объятиях Трандуил держал бледное тело обнаженной златовласой эльфийки. Уже холодное, с потускневшей волной, недавно золотых волос. Дорожки от слез высохли на щеках статного мужчины, оставляя полосы. Ороферион слегка покачивался в постели, а губы что-то шептали, но беззвучно, совсем не слышно.

— Трандуил, это ты? — Синголо осторожно прошел вперед, протягивая руку.

Владыка слышал, что к нему обращаются. Рассудок остался на месте, не покинул светлую голову, но Трандуил был бы рад потерять ясность ума. Ведь, ощущать эту боль было невыносимо. Только снова потеряв, он понял, КОГО потерял.

— Мертва, она мертва.— Трандуил опустил глаза на тело в своих руках, бережно укутывая одной из простынь, дабы скрыть от чужих глаз изгибы мертвого тела.

Синголо приложил руку к губам, не зная, что сказать. Как он мог утешить своего друга, сейчас?

Эльфы пропускали отряд, почтенно склоняя головы. Это до боли напоминало иной эпизод, когда так же прощались с другой эльфийкой. Странно, но в тоже время так правильно. Хотя Мирослава не являлась королевой, и все же, ее влияние за этот короткий срок оказалось не менее сильным и внушительным.

Мира не собиралась останавливаться. Если один раз ее вернули к жизни, может и второй смогут. Как говорится, за спрос в нос не дадут.

— Ну, Мааандос, ну зайка, солнышко, лапушок! Ты же такой прекрасный бог! Кто на свете всех милее? Мандос! — Мира ходила вокруг вала, пытаясь заглянуть в глаза.

Владыка чертог закатывал глаза, однако, такое внимание со стороны Миры его забавляло. Зря, что ли он забрал ее к себе? Мужчина остановил движение, медленно повернувшись лицом к настырной девушке.

— Прежде чем что-то просить у меня, подумай, что ты можешь дать. — В светлых очах проскользнул темный огонек.