Может собственных платонов... Юность Ломоносова

— Ох, никонианин. Забыли вы, никониане, писание[32]. Отверглись. Что в деяниях апостолов сказано? Сказано: многими скорбьми подобает нам внити во царство небесное.

— Это и есть самый верный путь?

— Никонианин…

Но что же случилось в Соловецком монастыре?

На крепкие засовы были заложены 22 июня 1668 года все неприступные ворота крепости-монастыря. Не чужеземные войска подступили к стенам Соловецкой обители, к «месту украинному и порубежному», к крепости, что стояла у северных пределов русской земли, оберегая ее с моря, не их боем приготовились встретить соловецкие затворники. Подступило к монастырю царское войско. Привел его присланный из Москвы стряпчий Игнатий Волохов.

Склонившись к пушкам, наведя пищали, взяв в руки мушкеты, зорко со стен и башен наблюдали за непрошеными гостями соловецкие бунтовщики.

Бунтовщики!

Да, знаменитый на всю Россию Соловецкий монастырь бунтовал.

После того как войска расположились на Соловецком острове, в монастырь был отряжен сумский стрелец Афанасий Рогов — объявить о присылке царского указа. Стрельца пропустили, выслушали и сказали, чтобы с царским указом в монастырь жаловал бы сам стряпчий Волохов, что привел царское войско, а для охраны и бережения брал бы с собой пятерых стрельцов.

Волохов не пошел.

На следующий день опять отправился стрелец Афанасий Рогов. Его опять впустили, снова выслушали и объявили, что пусть, мол, Волохов берет семерых стрельцов да еще полуголое, своих помощников. И не сомневался бы: в стенах обители будет безопасен.

Волохов отправился, прочитал царскую грамоту.

Ее выслушали, отказались принять и так распалились, что Волохова и пришедших с ним выгнали.

Как ни ярились соловецкие затворники, но слово они сдержали. В монастырских стенах послов не тронули, вот только что выгнали. Однако со стен и башен вслед уходящим ударили пушки и мушкеты. Это не стерпел келарь Азарий, а вместе с ним служка Федюшка Бородин «со товарищи». А сосланный в Соловецкий монастырь бывший архимандрит Саввинского монастыря и бывший царский духовник Никанор благословил их на этот подвиг.

Так вот и началось в 1668 году знаменитое «соловецкое сидение». Семь с половиной лет «сидели», кончив самым страшным смертным боем, поднявшиеся против царя Соловки. И слухом о восстании полнился не только весь русский Север. Вся русская земля.

Восставшему монастырю всячески помогали окрестные жители, крестьяне.

В мае 1669 года из Москвы была отправлена царская грамота: «Ведомо нам, великому государю, учинилось, что из Сумского и Соловецкого монастыря, из усолий[33] и из иных мест всякие люди ездят водяным и сухим путем в Соловецкий монастырь будто для моления, а к мятежникам того монастыря, к старцам, привозят рыбу и соль, и хлебные, и всякие съестные запасы… А буде кто что хотя малое привезет, и от нас, великого государя, тем людям быть священнического и иноческого чину в ссылке в Сибирские городы и дальние монастыри, а мирским людям в смертной казни, безо всякие пощады».

Не пугливы были те, кто помогал соловецким повстанцам. Помощь продолжалась.

Только в 1668 году дело дошло до оружия. Но — не впервые шумели Соловки. Уже давно из Москвы сюда шли указы, которые отказывались здесь выполнять, отказывались подчиниться царской и патриаршей воле.

В 1653 году был разослан патриархом Никоном по церквам положивший начало расколу указ — «память» о том, чтобы земные поклоны заменить поясными и чтобы креститься не двумя перстами, а тремя — «щепотью», ненавистной для тех, кто решил остаться верным старой вере.

В Соловецком монастыре отказались выполнить этот указ.

С полным пренебрежением отнеслись в Соловках к «служебникам государева исправления», присланным сюда в 1657 году. Эти новые богослужебные книги взяли да и сложили, все восемнадцать, в монастырской кладовой, даже не переплели.

В 1667 году в монастырь из Москвы направили нового архимандритa, Иосифа. Его не приняли в монастыре, а приехавшего вместе с ним для увещевания старого архимандрита Варфоломея «мало не убили». «А клобук у меня на голове изодрали и волосы выдрали», — горькую правду сообщал в своей «скаске» Варфоломей.

Тут уж царь Алексей Михайлович распалился. Он отобрал у монастыря все села, деревни и промыслы и запретил пропускать в монастырь деньги и запасы. В ответ последовала из Соловков челобитная.

«А мы тебе, великому государю, не противны» — повинуемся, мол. Так было отписано в челобитной. Однако «непротивные» великому государю смиренные обитатели Соловков почему-то говорили о присылке на них «меча царьского», чего они, мол, покорно ждут. Пусть меч поможет «от сего мятежного жития преселити нас на оное безмятежное и вечное житие».

«Меч царьской» тогда и прибыл. Игнатий Волохов.

Соловки поднялись за старую веру, отказались подчиниться вводимым патриархом Никоном и царем Алексеем Михайловичем новшествам. Но оказалось, что не только в старой вере было дело.