Может, в другой раз / Мaybe, another time (СИ)

— Исак, — я склонилась над ним. — Прости мне моё отвратительное поведение. Просто я с мамой поругалась утром и всё навалилось так…

Он бросил на меня свой взгляд.

— Ничего, красотка. Всё нормально, — он улыбнулся мне.

— Все по местам! — напомнил нам Эдвард Григ, наш постановщик.

Я потрепала Вальтерсана по плечу, а затем села рядом с Вильде.

Когда все собрались: от Саны Бакуш и до Кристофера Шистада, то началось самое интересное. Сейчас все узнают о судьбе роли Ромео.

— Всем доброе утро! — сказал звучным голосом постановщик в достаточно обтягивающей водолазке. Я бросила взгляд на Нуру, которая положила свою светловолосую голову на плечо Вильяма и теперь осторожно трогала его гипс. — Начну с возможно для кого-то хорошей, а для кого-то плохой новости.

Сердце ёкнуло, и даже почему-то моя левая рука заболела ещё сильнее, чем это было до.

— Вильям Магнуссон снимается с роли Ромео, и теперь, на неё назначается Кристофер Шистад. Похлопаем!

Кто-то действительно начал хлопать в ладоши, а я вся обомлела. Хотя чему удивляться, ведь это было ожидаемым решением. Никто не стал бы ждать, когда там у Вильяма срастётся кость и ему снимут гипс.

— А как-же Тибальт? Кто будет играть Тибальта?! — громко спросила я, и даже встала со своего места.

— Эва Квиг Мун, верно? — ответно спросил постановщик, и я согласно кивнула. — Вас так волнует, кто будет играть брата Джульетты? Ну раз так, то знайте — мне придётся искать нового Тибальта.

Чёрт… Да меня разве это волнует? Меня волнует то, кто будет играть Ромео! Я не спросила этого напрямую, но разве это не очевидно? Чёрт, чёрт, чёрт — мои мысли превратились в сплошную кашу.

— Я отказываюсь от роли Джульетты! — выпалила я, и по залу прошёл гул.

— Всем молчать!!! — обратился к учащимся Эдвард Григ и все замолчали. — В чём причина, мисс Мун?

— Я сломала руку… Шла к школе и упала… После репетиции, я как раз собиралась ехать к врачу, чтобы мне сделали рентген и наложили гипс, — в ответ я достала из кармана свою руку и показала постановщику свою набухавшую кисть.

Может, у меня и вправду перелом…, но ведь так даже лучше! Получается, что я и не вру вовсе.

— Учту ваше желание, Мун. Вы сняты с роли, — постановщик встал со своего места и неопределённо посмотрел в толпу. — Прошу Вильяма Магнуссона и Эву Квиг Мун покинуть актовый зал. Билеты вы можете приобрести в день представления пьесы, а точнее, двадцать седьмого декабря.

Я и Вильям поспешили выйти из всей этой театральной массы.

— Почему ты не говорила, что у тебя что-то с рукой? — первый заговорил Вильям.

Я смотрела себе под ноги и даже не успела заметить, как мы уже начали подходить к выходу из школы.

— А что тут говорить? Я не особо то и уверена, что это перелом. Возможно, это просто ушиб, — я вновь достала руку из кармана и попыталась дотронуться до самого больного места, но у меня ничего не вышло.

— Забавно, но я знаю отличное место, где делают отменные гипсовые повязки, — я перевела взгляд на Магнуссона и заметила, как в нём пляшут бесенята. Он вовсе не выглядит расстроенным из-за потери роли… нет… вовсе нет. Я бы даже сказала, что в нём присутствует некое облегчение. — Могу тебя туда проводить, и хоть у меня больше и нет Ауди, но я могу составить тебе компанию в автобусе.

Вильям провёл рукой по своей достаточно длинной тёмной чёлке.

— Можно ведь вызвать такси, разве нет? — предположила я, но для себя уже предварительно решив, что если я поеду на автобусе, то смогу больше провести времени с Вильямом.

— Нет, не можно, — весело парировал тот, и мы вышли из школы на улицу, где уже медленно-медленно шёл белый снег.

Мы дошли до остановки и стали ждать нужный нам автобус.

— Непривычно видеть тебя в подобном месте, — произнесла я, и Вильям улыбнулся мне.

— На самом деле, остановка в младших и средних классах была для меня постоянным местом обитания. Я раньше любил ездить в те зоны Осло, в которых раньше не был.

— Ого, я раньше этого не знала, — я прикусила губу.

— Никто до тебя и не знал, — Вильям встал ко мне чуть ближе, и я как бы невзначай стала чувствовать своим плечом его плечо.

— Даже родители?

— Тем более они, — фыркнул Магнуссон.

Я слышала от других школьников Хартвиг Ниссен о том, что Вильям в очень плохих отношениях со своими родителями, и то, что они практически не бывают дома, но я и подумать не могла, что всё настолько плохо. Пожалуй, даже у меня с мамой отношения лучше, чем у Вильяма с обоими родителями вместе взятыми.

Подъехал нужный автобус, и мы сразу же забежали в эту уютнейшую обитель. Вильям заплатил за меня и себя, и мы прошли в самый конец автобуса.

— Но всё же, Вильям… Родители очень много делают для тебя — это сложно отрицать.

— Они делают это для того, чтобы поддерживать свой имидж здесь, в Осло. Я словно ходячая брошюрка, которая говорит о благосостоянии семьи, — он бросил на меня взгляд из-под ресниц. — Какие у тебя планы на зимние каникулы?

Вильям ловко перевёл тему, но сопротивляться не хотелось. Для меня и самой тема семейных отношений — тёмный лес.

— Я и мама поедем в «домик».

— На все каникулы?