Можете нас поздравить! Стрелы пущены в цель

До чего ж Света невезучая! Бежала, торопилась и всё-таки её остановила та самая старушка, которая всё время сидит на скамейке против их дома и вяжет. А Света даже не знакома с ней. Но ведь неудобно убежать, когда старушка интересуется, уехала ли в деревню Светина бабушка или ещё нет.

— Уехала, — ответила Света и побежала дальше.

А только повернула за котельную, с вожатым Мишей столкнулась. Он чуть не сшиб её своим чемоданчиком.

— Зачем так торопишься? — остановил её Миша. — Мы собираемся к четырём.

— А сейчас сколько? — выпалила Света, растерявшись.

— Без пяти четыре. Но мы ведь у школы.

Разве после этого побежишь на пустырь! Света точно на привязи пошла за вожатым. Куда бы только спрятать записку? Мальчишкам хорошо, у них всюду карманы. А у Светы на платье ни одного. И зачем она сняла свою школьную форму! Придётся съесть записку, как съедали донесения попавшие в плен разведчики. Но Света почувствовала, что из этого ничего не выйдет. Проглотить сразу целый тетрадный лист она не сумеет, а жевать его на глазах у вожатого подозрительно. Света подумала и остановилась, будто у неё расстегнулась резинка. А сама — раз! — и запрятала записку в чулок. Только после этого, немного успокоившись, Света сообразила, зачем идёт в школу. Ведь сейчас будет сбор о борьбе с недостатками. У Миши ещё какая-то идея была.

«Всё-таки хорошо, что я его встретила, — рассудила Света, — а то не пришла бы на сбор, так от Кольки не только мне, а и звеньевому Вите за меня досталось бы».

Почти весь отряд ждал вожатого в пионерской комнате. Не было только любительницы опаздывать Зои Дергачёвой, отличницы Кати Пучковой и ворчуньи Римки.

— Достал? Вот здорово! — бросился навстречу вожатому нетерпеливый Колька Колпаков.

— Что? Что достал? — закричали со всех сторон ребята.

— Сейчас увидите, — ответил Миша, махнув чемоданчиком, и спросил Кольку: — Ты к какому часу позвал на сбор Зимину?

— Как ты сказал, к половине пятого, — отчеканил Колька.

Миша посмотрел на ребят хитрющими глазами:

— Догадываетесь, почему?

— Может, раньше ей незачем… — несмело проговорила Света.

— Вот именно! — подхватил Миша. — Раньше ей быть тут незачем. — С этими словами он раскрыл свой чемоданчик, и ребята увидели в нём портативный магнитофон. — Когда Римма придёт, надо нам так сесть, чтобы загородить от неё этот аппарат. А то ничего не получится.

— Вы записать её хотите? — вырвалось у Светы.

— Точно! — сказал довольный своей затеей вожатый. — Применим к Римме самый новейший метод воздействия. Пусть сама себя послушает. Клин, как говорится, вышибают клином.

— Вот это придумал! — ахнули сидящие в углу девочки. — Римка как услышит себя, у неё волосы на голове дыбом встанут.

— Узнает, какая она трещотка и ворчунья.

Новая затея Миши привела всех в восторг.

— План, значит, такой, — с явным удовольствием сказал Миша. — Как только Римма появится, девочки окружат её и постараются разговорить.

— Спросите, сделала ли она уроки, — предложил невероятно возбуждённый Колька Колпаков. — Римка сразу заведётся. Страх не любит, когда её проверяют.

— Великолепно! — воскликнул Миша. — А я тем временем включу магнитофон, который мы сейчас замаскируем.

— Погоди! Давай сначала сами запишемся, — попросил Витя Пухов. — Я ещё никогда свой голос не слышал.

— И мы не слышали.

— Давайте запишемся, — окружили Мишу ребята.

— Попробуем, — согласился Миша и включил магнитофон.

Но только он это сделал, как дверь распахнулась и в пионерскую комнату ворвалась не на шутку рассерженная Римма.

— Что ж ты не предупредил, что собираемся в пионерской?! — накинулась она на Кольку. — Хожу-хожу по школе как полоумная, в каждый класс толкаюсь и везде замечания получаю.

Ребята не выдержали и рассмеялись: магнитофон-то включён.

— А вы-то чего смеётесь? Вы-то чего? — переключилась на них Римма. — Расселись, как в театре, да хихикают! Ха-ха-ха! Ну, Колпак, я тебе этого ни за что не прощу. Меня старшеклассник-очкарик чуть к директору не отвёл. Еле вырвалась.

— За что же к директору? — поинтересовался Миша.

— Я в чужой класс рвалась. Думала, вы от меня дверь стулом закрыли, рвусь и кричу: «Откройте сейчас же, а не то я вам все ножки у стула переломаю!» Они открыли и давай меня пробирать. Очкарик говорит: «Посмотрите, какой Аника-воин объявился!» И на меня в своих линзах уставился. А я ему говорю: «Сам-то ты Аника!» И язык показала. Тоже мне завуч нашёлся!

— Как ты ему язык показала? — переспросил сияющий Колька, наверное, для записи.

— Не знаешь, что ли, как? М-э-э-э… — И Римма под новый взрыв смеха высунула язык до предела.

— Телевизионную камеру сюда бы! — всплеснул руками Гаврилка.

— Какую ещё камеру? — не поняла Римма и обернулась к вертящимся кассетам магнитофона. — Вы зачем сюда радиоузел притащили?

— Неграмотная! — фыркнул Гаврилка. — Это не радиоузел, а магнитофон.

— Ребята! — захлопал в ладоши Миша. — Садитесь и послушайте одну запись. Я её вам сейчас продемонстрирую.

— Тише вы! — закричала на ребят Римма, подсаживаясь к самому магнитофону. И вдруг так и застыла с открытым ртом. Из магнитофона раздался её голос: