Можно два… но лучше три!

Правда теперь я прилично опаздывала, и приходилось ехать быстрее обычного. Ох, не люблю я этого. Подъехав к выезду, я инстинктивно притормозила, но коммуникатор и без этого успел автоматически согласовать разрешение на выезд с терминалом у ворот. Голографический шлагбаум растворился в воздухе, и я выехала с территории. Посмотрев по сторонам и убедившись в отсутствии помех, я отдала команду бортовому компьютеру показать кратчайший и быстрейшие маршруты. Как не странно, они практически совпали. «Что ж, буду пробираться через центр», – поморщилась я.

Неожиданно на визоре высветился сигнал входящего вызова. Под расплывающейся в улыбке физиономией на иконке значилось «Вовка Бобриков».

Тут, надо отметить мою благодарность папе за, пусть даже и простенький, но всё же нейро-интерфейс связи моего подросткового шлема «Орленок-4нейро». Сие порой очень даже удобно. Как вот в данный момент, когда можно мысленно управлять связью не сильно отвлекаясь от управления самокатом. Это же все-таки не флаер с автопилотом.

«Принять вызов», – мысленно скомандовала я и почти сжалась в предвкушении потока вовкиного негодования и возмущения. А последнее почти стопроцентно.

И, действительно, я словно открыла дверцу своего шкафа, из которого при этом обычно начинает высыпаться, ранее тщательно засунутое барахло. На меня налетел ураган по имени «Вовка»:

– Маякова! Полька! Ты помнишь, что у нас сегодня мероприятие!? Ты вообще, где сейчас? И почему твой сигнал идет из загорода? Ты хоть домой едешь? Когда ты будешь дома? Или мы уже на церемонии встретимся? Судя по перемещению сигнала, тебе до дома еще минут двадцать. Это на пределе! Ты меня вообще слышишь? Чего молчишь??

Складывалось впечатление, что отвечать, в общем-то, и не обязательно. Человек замечательно поговорил сам с собой. Но поскольку настроение у меня было распрекрасное, я решила добавить немного хаоса:

– Да! – с энтузиазмом ответила я Вовке на все его вопросы разом, задумав его немного подраконить.

– Что? Не понял. Ты прикалываешься сейчас, да!? – Вовкин котелок сразу начинал нагреваться.

– Хде? Хто это? – Я решила еще подкинуть дровишек. Главное, до кипения не довести. А то с моими-то способностями, даже у Вовки может сорвать крышку.

– Ладно, ладно. Хватит, – поняв мой настрой, Вовка сдался. – Будешь подъезжать – дай знать. Встретимся у дома. Но можно было и предупредить, что ты куда-то убежишь.

– Да, Вовка. Согласна. Мой косяк. Подъеду – свистну.

«Завершить вызов», – закруглилась я, чтобы надолго не отвлекаться от дороги.

По мере приближения к городу наземников становилось все больше и больше. Скорость поневоле пришлось снизить. Да и светофоры стали притормаживать транспорт из-за пешеходов. А их прибавилось уже ощутимо. Около парков посадочные площадки не успевали сажать и направлять флаеры на парковки. Из-за этого то тут, то там из ожидающих посадки флаеров вырастали очереди на приземление. Издалека они были немного похожи на торнадо.

Схема управления этим процессом была такова, что за триста метров до точки назначения, бортовой компьютер флаера брал управление полностью на себя. Дальнейшая посадка происходила в автоматическом режиме. При этом все подлетающие флаеры связываются с главным компьютером посадочной площадки. И он начинает расставлять их в очередь. А уже на спуске, вереница из подлетевших машин выстраивается в воронкообразную спираль. Флаеры разворачиваются носом к центру спирали и в таком положении постепенно снижаются.

Но меня всё это касается не очень сильно. Я предпочитаю передвигаться по земле. Как-то более уверенно и спокойно я себя чувствую при этом. То есть, это не значит, что я совсем не летаю. Просто делаю это, если уж совсем необходимо. С высотой я не очень сдружилась с детства. Тогда стало понятно, что рожденный кататься летать не будет. С тех пор железный конь и шлем-будка стали моими повседневными аксессуарами. Как, к примеру, коммуникатор. Без всего этого я – никуда.

Так я и неслась, как пони по радуге, пытаясь хоть как-то нагнать время. Бортовой комп только и успевал подсвечивать на визоре потенциально опасные объекты, в которые я могу врезаться. А их хватало – то тут флаер выезжает, то там пешеход многообещающе подходит к краю дороги, хотя в том месте перехода, в общем-то, и в помине нет.

С людьми-пешеходами, в прочем, как и с людьми, вообще, в отличие от андроидов, нужно ухо держать в остро и смотреть в оба. С последними проще – всё четко по правилам и законам. Есть переход – переходит. Нет перехода – не переходит. У «человеков» же всё сложно, неоднозначно. Да-да, именно «человеков». Потому что только «человеки» выскакивают на проезжую часть по разным уважительным причинам. То он «опаздывает и спешит», то «транспорта по близости нет». А эта, низколетящая пигалица на самокате, вообще не в счет.

Как, видимо, и то, что бахнут по ним, в первую очередь, не мои с самокатом сорок килограммов, а, хоть и ополовиненная, но всё же скорость в квадрате. (Это на уроках физики четко уяснила.) Да и шлем у меня не из зефира, не смотря на кондитерскую расцветку. Мало не покажется.