Можно ли умереть дважды?

Бойню в Алвесте сразу же закрыли, и прошло целых полгода, прежде чем ее открыли снова. Но эта катастрофа, по большому счету, не затронула колбаски Буллена. Во-первых, речь шла о консервах, а во-вторых, продукт с его именем не заразил ни одного потребителя в стране. Достаточно было только посмотреть на этого мужчину, и сразу становилось ясно, что он не мог иметь никакого отношения к столь печальной истории. Буллен выглядел человеком, заботившимся о здоровье своих клиентов и в любом случае их животах.

Его колбаски с большим успехом продавались вплоть до конца шестидесятых, когда производство перешло к фирме «Скан», но и потом все шло хорошо. Они по-прежнему оставались в ассортименте больших продовольственных магазинов. Естественно, также и более мелких торговцев, которые по-прежнему могли снабжать своих клиентов всем жизненно необходимым вроде кофе, батонов, масла и… «Пивных колбасок Буллена».

Шестьдесят два года прошло, но они все еще в строю. Тот же рецепт сегодня, как и прежде. Банки того же образца, и по большому счету та же самая этикетка с дружелюбно улыбающимся круглолицым Булленом. Продажи, конечно, уменьшались по мере того, как умирали старые клиенты, но они по-прежнему оставались на уровне десяти тысяч банок в год. «Пивные колбаски Буллена», казалось, будут жить вечно.

«Остается экспертный анализ с криминалистической точки зрения», — подумал Ниеми. Он поместил банку на рабочий стол, зажег особо сильную лампу и достал лупу и все, что могло понадобиться для первичного исследования, целью которого являлось выяснить, когда банка могла попасть в обвалившийся погреб на острове Уфердсён.

«Логотип фирмы „Скан“ на этикетке», — констатировал Ниеми, поскольку это он смог разглядеть невооруженным глазом. Значит, речь шла самое раннее о 1969 годе, когда изделие перешло к новому производителю, внесшему соответствующее изменение в оформление. Изучив банку с помощью увеличительного стекла, он нашел на донышке маркировку. Цифры и буквы, всего восемь знаков, но ничто из них сразу не указало ему год изготовления.

«Самое время позвонить в „Скан“», — решил Ниеми и уже при третьем разговоре добился успеха. Его собеседником оказался ветеран предприятия, продававший «Пивные колбаски Буллена» по большому счету всю свою профессиональную жизнь.

— Я вижу в нашем регистре, а он есть в моем компьютере, что данную банку, скорее всего, изготовили во втором квартале 1982 года, — констатировал ветеран.

— Вот как, — сказал Ниеми. — А ты не мог бы переслать этот список мне по электронной почте?

— Естественно, естественно. Один вопрос из любопытства. По твоим словам, эта банка всплыла в связи с каким-то расследованием. И о каком преступлении идет речь?

— Убийстве, к сожалению, — вздохнул Ниеми, будучи не в состоянии сдерживать эмоции.

— Боже. Это же ужасно. Ты можешь рассказать побольше?

— Ну, единственное я могу сказать, — усмехнулся Ниеми, — что, похоже, жертва умерла не от находившейся в ней колбасы.

— Боже, — повторил ветеран. — Ужасная история. А в ней нет ничего такого, о чем мне следовало бы проинформировать отдел продаж?

— Пожалуй, — согласился Ниеми. — Наверное, тебе стоит сделать это. Но подобное вы вряд ли можете использовать в качестве рекламы.

«Самое раннее во втором квартале 1982 года, — размышлял Ниеми. Тридцать пять лет назад, и принимая во внимание состояние консервной банки, пластикового пакета, в котором она лежала, и с учетом места, где все это оказалось, так могло и быть», — подумал он, пока пешком преодолевал расстояние от работы до дома.

Кто-то проводит отпуск на озере Меларен. Причаливает лодку к острову Уфердсён, ставит палатку, поскольку, пожалуй, не может спать на борту, ищет прохладное и тенистое место, где мог бы защитить взятую с собой провизию от жаркого солнца. Тогда он находит наполовину обвалившийся погреб. А отправляясь домой, он забывает банку с колбасками Буллена. И если бы останки их жертвы уже лежали там, он вряд ли стал бы использовать это место в качестве своего продовольственного склада.

«Она, вероятно, попала туда значительно позднее», — подумал Ниеми, открывая дверь своего жилища. Банка едва ли имела отношение к делу, и он мог забыть о мистическом послании из потустороннего мира. Присланном одним из самых любимых народом артистов страны, умершим более пятидесяти лет назад, который во время своего пребывания на земле считался глубоко верующим католиком и кем-то вроде рапсода.

«Замечательно, — подумал Ниеми и достал из холодильника банку холодного пива. — Остается пакет „Лидл“».

Данная торговая сеть начала свою деятельность в Швеции в 2003 году. Первые такие пластиковые пакеты, появившиеся на шведском рынке, были на двадцать лет моложе консервной банки. Значит, наверняка пакет имел отношение к делу.

«Он того рода, какие натягивают на головы тех, на чьи лица старательно избегают смотреть», — подсказала ему интуиция, и, как потом выяснится, он попал в точку.

39