Мпб#2. #ganseblumchen

- София,- практически шепчу, выводя в воздухе имя пересохшими губами. - София Станиславовна,- дополняю с умиротворенной улыбкой.

- Отлично звучит,- парирует улыбаясь, помогая перебраться с кресла на каталку. Принять лежачее положение, в котором теряется ощущение, будто бы тебя только что переехали. Несколько раз. И поперёк тоже.

- Телефон дать? -уточняет перед тем как меня транспортируют в соседнюю комнату, позволяя малышке " продрать лёгкие " душераздирающим криком. 

- Да, пожалуйста,- роняю устало. 

Вожу по экрану непослушными пальцами, ища в списке вызовов нужный контакт. Хрипло произнося в тишину , после первого же гудка:

- Я это сделала.

- Слышим,-произносит ,смеясь в ответ. Не издевательски, а по особому мягко. - Тебя где так ругаться научили? В педагогическом? Мне ребенку приходилось уши закрывать, чтобы  не нахваталась.

- Только не говори, что вы все это время под окнами караулили,- зажмуриваюсь устало, наверняка краснея , припоминая слова , используемые в лексиконе, за предшествующие пару десятков минут.

- Гуляли в окрестностях,- смеётся в ответ.- Но и там тебя было слышно. Разом пожалел всех твоих бывших студентов!

- Вот и славно,- парирую , выдыхая с улыбкой. - Теперь знаешь что ждёт , осмелься ты ещё раз заставить меня пройти через подобное. Убью... криком,- дополняю нервно смеясь.

- Будем надеяться , что я живучий,- выдаёт тихо и нежно.- Мне бы хотелось ещё подержать на руках сына.

- Стаааас..!!!- протягиваю с длительным  стоном.

- Я тебя люблю,- отзывается сладко.- Отдыхай. Мы тебя любим. Вечером буду.

Доза обезболивающего запоздало набрала желаемый мной максимум. Очнулась , по крайней мере, я уже к вечеру. Уже лёжа в палате. Смутно припоминая транспортировку и кантование. Очень надеясь, что на врачей больше не ругалась... Стас был рядом. Как и обещал. Только не обращал на моё пробуждение никакого внимания, нависая над кюветом, " припаркованным" рядом с кроватью. Сидел " обнимая" руками прозрачную люльку , в которой , упакованная в плотный кокон, точно пухленькая гусеница, готовящаяся стать самой прекрасной бабочкой, надув щёчки , сопела малышка. 

И как тут не растянуть губы в довольной улыбке, чувствуя исходящую от Него, отражающуюся даже в уголках прищуренных глаз. 

- Привет,- закусывая расползающиеся в улыбке губы, шепчу тихо.

Поднимает вверх брови. Соединяет взгляд. Не меняя позы. Отвечая одними губами, едва различимо в потоке глубокого выдоха:

- Спасибо...

- Где Анютка?- уточняю с улыбкой, едва кивая в знак " принятия" благодарности.

- Дома с няней. Помогает завершить начатое к вашему приезду. Я рассчитывал ещё на неделю,- произносит с улыбкой,- Но ты, не изменяя себе, вновь сорвала все планы.

- Привычка делать всё заранее неискоренима,- поддакиваю в ответ.- У тебя есть ,что - нибудь вкусненькое? Кажется , про то, что следует кормить узников , здесь  позабыли.

Привстает с места. До такой степени плавно, что хочется подколоть за излишнюю аккуратность, объяснив, что ребенок пред ним вовсе не хрустальный. Да только, натыкаясь на мысль о том, как скоротечно у мужчин исчезает это трепетное отношение к своим детям,усмиряю в себе желание съязвить, произнося тихо:- Хорошенькая , правда?

- Мои девчонки вообще самые лучшие,- парирует с мягкой улыбкой, исчезая в небольшом коридорчике,прилегающим к палате. Она , кстати у меня одноместная и больше напоминает среднестатистический номер в отеле, нежели то, что я была готова увидеть лицезрея перед собой больничный корпус. А малышка спит. Странно. Мгновения, всплывающие в памяти с первых дней жизни Анютки, доказывали то, что более получаса дети спать вообще не умеют. А Софийка спит. Тихо. Мирно. Вводя в напряжённое недоумение. Порывая проверить, всё ли нормально. Или ребенок просто напросто своей манерой поведения , пошёл в более уравновешенного отца, а не в меня?

Спустя пару минут комнату наполняет яркий , насыщенный аромат, не позволяющий больше думать о чем-то то , кроме насущных потребностей. Этот запретный запах. Пьянит и манит. И, кажется, я не видя , могу определить насколько сильно прожарен кусок мяса, который Стас, в обрамлении красиво нарезанных овощей , на подносе ставит мне на колени, приказывая есть, чтобы набраться сил.

- Так...нельзя же, - глупо смеюсь , закусывая губы в досаде.

- Ешь,- издевается в ответ. - Я договорился. Тебе всё можно.

И Он оказался прав. За два с половиной ближайших дня, мне было можно практически всё: и шарики в палату; и "посещения" Стаса с Анюткой, которые приезжали к обеду и уезжали от меня поздно вечером; и громкие разговоры в тихий час; и даже пончики...( в небольшом количестве, правда), под заверения Стаса " Ешь. Я никому не скажу." 

Дни до выписки пролетели моментом. И я , как в предыдущий раз, не считала минуты до их завершения. Не грезила тем, чтобы вернуться домой. Мой " дом" всё это время был рядом. И , оказывается, это настолько волшебное чувство... Обыкновенное, казалось бы на слух слово. Ощущение. Называемое  семьёй...