Мрачная девушка

– Не обижайтесь, – продолжал Кринстон, – но вы на самом деле неправильно оценили Фрэн Челейн. Она просто динамит! А теперь давайте обсудим планы на вечер. Я думаю, если уж вы согласились встретиться сегодня с Нортоном, то мне стоит прийти чуть раньше вас и попытаться его немного смягчить. Он – своеобразная личность. Вы все поймете, когда увидите его. Это хладнокровный, расчетливый деловой человек.

– У мисс Челейн могут возникнуть трудности, когда она будет договариваться с ним на сегодняшний вечер? – спросил Мейсон, внимательно наблюдая за собеседником.

– Нет. Он любит работать по ночам. У него офис в том же доме, где он живет. Он там частенько засиживается за полночь и большинство встреч назначает на послеобеденное или вечернее время.

Кринстон встал с кресла, подошел к адвокату и пожал ему руку.

– Очень рад был познакомиться. Постараюсь немного подготовить Эдварда Нортона к встрече с вами.

– У вас есть какие-нибудь предложения насчет того, что мне лучше с ним обсуждать? – спросил Мейсон.

– Никаких. Единственное, что я могу вам сказать – ничего не планируйте заранее. Вы сразу же поймете, что Эдвард Нортон сам устанавливает правила игры.

Когда Кринстон ушел, Мейсон несколько минут ходил из угла в угол, затем открыл дверь и вышел из кабинета.

Офис адвокатской конторы Мейсона состоял из личного кабинета адвоката, двух приемных, библиотеки и комнаты машинистки. Делла Стрит выполняла функции и секретаря, и машинистки. Фрэнк Эверли, молодой адвокат, набирался у Мейсона практического опыта. Мейсон отправился в библиотеку, где, склонившись над книгами, сидел Фрэнк Эверли.

– Фрэнк, я хочу попросить тебя об одном одолжении, причем все надо сделать очень быстро.

Эверли отодвинул книгу в кожаном переплете и поднялся со стула.

– Да, сэр?

– Я думаю, что некий Роберт Глиасон женился на некой Фрэнсис Челейн. Я не знаю, когда произошло бракосочетание, но, возможно, несколько недель назад. Они попытались не афишировать это событие. Тебе придется просмотреть разрешения на вступление в брак. Пожалуйста, позвони в отдел, занимающийся выдачей разрешений, и попроси кого-нибудь из служащих задержаться. Они закрываются через несколько минут.

– Да, шеф, – кивнул Эверли. – Где мне вас потом искать?

– Запиши все, что выяснишь, на лист бумаги, положи в конверт, заклей его и надпиши: «Строго конфиденциально», а потом оставь под пресс-папье у меня на столе.

– Будет сделано, шеф, – сказал Эверли и направился к телефону.

Мейсон вернулся к себе в кабинет, заложил большие пальцы рук в проймы жилета и снова начал медленно расхаживать из угла в угол.

4

Фрэн Челейн прекрасно водила машину. Она очень уверенно сидела за рулем большого паккарда.

В огромном кожаном кресле в конторе адвоката она казалась маленькой, хрупкой и беззащитной. Теперь ни о какой беззащитности не могло быть и речи. Сразу же становилось видна внутренняя сила. В движениях девушки проглядывало что-то кошачье. О ее характере можно было судить так же по манере вождения автомобиля: на высокой скорости проскальзывала в открывающееся между машинами пространство, резко тормозила на красный свет и мгновенно срывалась с места на зеленый. На ее лице сохранялось недовольное, мрачное выражение. Сидя справа от нее, адвокат внимательно изучал профиль девушки.

Фрэн Челейн взлетела на холм, спустилась и вырулила на петляющий подъезд к дому, открывшемуся меж зарослей кустарника. Она кивнула вперед:

– Это здесь.

Мейсон рассматривал огромное здание, светившееся огнями.

– Какая гармоничная постройка, – заметил он.

– Да, – резким тоном ответила Фрэн Челейн.

– Много слуг? – поинтересовался Мейсон.

– Достаточно: садовник, экономка, дворецкий, шофер и секретарь.

– Вы считаете секретаря слугой? – удивился Мейсон.

– Да, – отрезала она.

– Очевидно, вы его недолюбливаете.

Она не обратила внимания на его слова, резко повернула руль. Завизжали шины.

– Кстати, если вы чем-то рассержены, то совсем не обязательно вымещать злость на автомобиле, пока в нем нахожусь я, – заметил Мейсон. Мне может не удастся нужный жест перед присяжными в суде, если одна моя рука вдруг окажется в гипсе.

– Подумаешь, – заявила она, вписываясь в следующий поворот на еще большой скорости. – Вы можете и обеих ног лишиться.

Мейсон протянул руку и повернул ключ зажигания.

– Хватит, – сказал он.

Она резко нажала на тормоз, и повернулась к нему со сверкающими гневом глазами.

– Не смейте прикасаться к машине, когда я за рулем! – заорала Фрэн Челейн. – Вы слышите меня? Не смейте!

– Не пытайтесь рисоваться передо мной, – спокойно ответил Мейсон, рискуя и своей, и моей жизнью. В этом нет необходимости.

– Я не пытаюсь рисоваться перед вами, – взорвалась она. – Мне плевать на то, что вы обо мне думаете. Я не хочу опаздывать. Если мы задержимся хоть на пять минут, то вообще зря приедем. Он просто нас не примет.

– От меня будет гораздо больше пользы, если я доберусь в целости и сохранности, – заметил Мейсон.

Машина стояла на дорожке. Девушка убрала руки с руля и повернулась к Мейсону.