Мрачно темнеющий свет

– Это измельченная примула? Я чувствую по аромату. – Она издала радостный вопль: – Кто бы этим ни занимался, у нее умелые руки. Но зачем ей понадобилось играть со жгущейся крапивой?

– А кто сказал, что это была она? – проворчал Фенсвик, заходя в комнату, на его шее болталась связка зубчиков чеснока. Он забрался на стол и отряхнул с брюк пыльцу. – И как, ради всего святого, ты распознала крапиву?

– Слишком острый запах, чтобы это было что-то еще. – Мария облокотилась на стол. Подперев голову руками, она просияла от удовольствия. – Ты – домовой, так ведь?

– А ты – рыжеволосая злодейка, – сказал Фенсвик, и оба его уха распрямились. Он подумал, что Мария отпускает шутки.

– Говорят, домовые знают секреты всех растений солнечного и подлунного мира. Потрясающие целители.

Кажется, это сработало. Фенсвик с гордостью рассматривал свои когти, а Мария перемещалась по комнате, то и дело прикасаясь к чему-то.

– У большинства чародеев нет таких аптечных пунктов. Это слишком походит на…

– Ведьмовство? – закончила я за нее.

Вот оно. Я почувствовала покалывание угольков, расцветающее в линиях моих ладоней, – предупреждение, что надо быть осторожной. Мария замолчала, как животное, пытающееся решить, бороться или бежать.

– Не знаю, – осторожно сказала она.

Фенсвик перестал измельчать чеснок и поднял голову. Рука Марии потянулась к топору на поясе.

Я настойчиво наступала дальше:

– Мне нужна твоя помощь.

– А именно? – Дружелюбный свет исчез из ее карих глаз.

– Один дорогой мне человек болен. – Я встала перед дверью на случай, если она попытается убежать.

– Он умирает? – взгляд Марии немного потеплел.

– Хуже, – прошептала я.

При этих словах Мария фыркнула:

– Что может быть хуже смерти?

– Генриетта… – в голосе Фенсвика также было предупреждение, но ради Рука я не могла останавливаться.

– Трансформация.

Я быстро рассказала свою историю. О способности вызывать огонь (она уже это видела), о том, как меня нашли и привезли сюда, в Лондон. О страхе быть раскрытой, когда я обнаружила свое волшебное происхождение, о моем коротком заключении и предательстве. И о Руке, о его власти над тенями, о том, что мы с Фенсвиком для него сделали.

Пока я говорила, Мария села, а Фенсвик заварил клюквенный чай, горький, но освежающий. Но к чаю я не притронулась.

Когда я закончила, Мария немного помолчала.

– Значит, ты не их Предначертанная? – Она была поражена. – И ты думаешь, я могу спасти твоего друга?

– Я видела, как ты исцелила себя от яда фамильяра, – сказала я.

Она задрожала:

– Мои… способности… естественные. А способности Древних – нет.

О нет, я не могла ее потерять. Лихорадочно соображая, я сказала:

– Послушай. Это чудо, что ты до сих пор не столкнулась с Древними. Что случится, если ты встретишь одного из них, используешь свои силы и кто-то увидит это? Чародеи – не единственные, кто против ведьмовства.

Действительно, после того как предательство Мэри Уиллоубай было открыто, простые люди взбунтовались, особенно на севере. Они делали такие вещи, по сравнению с которыми сожжения казались цветочками.

Мария покусала нижнюю губу. Я видела, что она взвешивает мои слова.

– Никто тебя здесь не найдет. Если ты мне поможешь, взамен я дам тебе все, что ты захочешь.

Как раз в этот момент дверь открылась, и в комнату вбежал Рук. Он дышал часто, как будто поднимался бегом. На щеках горел яркий румянец. Как только он увидел меня, на его лице засияла широкая улыбка.

– Ты вернулась! – Он подхватил меня, обнимая. Я зарылась носом в его шею, вдыхая солнечный свет кожи. Жаль, что объятия были слишком короткими.

Заметив Марию, Рук отпустил меня и быстро поклонился.

– Прошу прощения. Не знал, что, здесь присутствует, эмм… леди, – произнес он, разглядывая ее брюки.

Я увидела, что она обратила внимание на шрамы, выглядывающие из-под его рукава у запястья. Сегодня они были воспалены и сияли красным.

– Мария Тэмплтон, – отрывисто сказала она. – Прошу прощения.

Она обошла Рука и вышла из комнаты. Проклятье. Я последовала за ней и закрыла за нами дверь, готовясь умолять…

– Я ему помогу. – Она скрестила руки на груди.

– Правда? – Мой голос стал громче от возбуждения, и она на меня шикнула.

– Мы кое-что можем попробовать, если домовой разрешит.

– Он разрешит, – быстро сказала я.

– Еще одна вещь… Мне нужна койка, здесь, наверху. Мне было бы некомфортно в ваших великолепных комнатах внизу.

– Конечно. – Я отдала бы ей половину моей крови, если бы это заставило ее остаться. – Почему ты передумала?

Конечно, если не брать в расчет мое превосходное искусство убеждать.

– Ты его любишь, – сказала она дерзко, а не вопросительно. Я покраснела. – В этом мире так мало тех, кто любит Нечистых. Это заставляет меня думать, что я могу тебе верить.

Она протянула руку:

– Мои поздравления. К твоим услугам очень умелая ведьма.

Уайтчёрч ответил Блэквуду в считаные часы. Чернила на письме были разбрызганы, слова – смазаны, очевидно, он писал второпях и бросил в руки посыльному, не заботясь о том, чтобы промокнуть.