Мрачное объятие демона

— Тогда Райдер убьет это что-то и самого Лукьяна, — просто заявил Ристан, словно это так легко. — Райдер — Король Орды, он не позволит злу навредить миру людей, потому что любит Синтию. А она любит людей, потому что выросла среди них. Поверь, Оливия. Она все еще Наемница, просто с более широким кругозором. Ты тоже раскрыла глаза и увидела, что не так было в Гильдии, хотя еще не всё осознала. Адам, Эдриан и Синтия до сих пор при каждой встречи спрашивают у меня, все ли с тобой в порядке. О чем это говорит?

— Преданность, но я не понимаю. В один день они — элита, лучшие Наемники Гильдии, а в следующий просто исчезают. Как они так долго не могли понять, кем являются на самом деле?

— Синтию еще ребенком отдали приемным родителям, наложили на нее заклинания, скрывая истинные силы. Ей сделали тату, которое подавляло силы Фейри, чтобы как можно дольше она выглядела, человеком. Адам ее фамильяр… ну, был им до перерождения Синтии в Богиню. Она его случайно забрала к себе, когда убили ее опекунов. Родители Адама думали, что потеряли сына. Близость с Синтией и, не имея прямого контакта с Фейри, помогли ему сдерживать силы. С возрастом, Эдриан начал замечать, что у Синтии больше сил, и понял, что она не та кем кажется на первый взгляд. Поэтому, когда Райдер приказал Владу предложить бессмертие и больше сил, чем он мог иметь, будучи Колдуном, Эдриан безропотно принял дар. Они не были шпионами, и не работали против Гильдии, а просто стали теми, кем должны быть.

— Почти невероятно, — прошептала Оливия, когда Ристан вновь выехал на шоссе. — Нам сказали, что они предали Гильдию, и мы достали сотни файлов о миссиях и перечитали их. Знаешь, я очень не хотела верить Старейшинам. Они говорили, что Синтия, Адам и Эдриан проникли в Гильдию и все это время лгали нам, но каждый перечитанный отчет о миссиях, каждый факт и свидетель, допрошенный заново, ничего не изменили. Законы Гильдии поддерживались исправно. В отчетах Синтии возникало больше всего вопросов, но думаю это потому, что она улавливала смысл происходящего раньше других. Она всегда поднимала много шума в том, что другим казалось ерундой, — слегка улыбаясь, проговорила Оливия.

— Она проницательная и стойкая, — согласился Ристан. — А еще упрямая, как осел, — добавил со смехом.

— Она тебе нравится, — заметила Оливия с ноткой ревности.

— Думаю, если бы брат не поставил свое клеймо на ней, по крайней мере, я попытался бы вкусить Синтию. В ней есть огонь, который большинство мужчин хотели бы попробовать.

— А во мне? — тихо спросила она, подтягивая к себе ноги и обнимая их.

— Внутри тебя есть огонь, он медленно разгорается и становится восхитительно ярким, но ты не такая, как Синтия. Она боец, прыгает без раздумья в бой, а ты… Ты мыслитель, как я. Ты стараешься подойти к вопросам с разных сторон, и подвергаешь всё… ну практически всё, сомнениям.

— Я не стала подвергать сомнениям просьбу Кироса схватить тебя. Если бы я могла все изменить, так и поступила бы, — тихо призналась она. — Если бы тогда я знала все, что знаю сейчас, не предала бы тебя… или Олдена. Извини за то, что приняла в этом участие. Знаю, ты мне не веришь, но мне, правда, жаль.

Улыбнувшись, он посмотрел на нее, словно видел в первый раз. В ее волосах играло солнце, делая ее прекрасной в его глазах.

В Оливии идеально сочетались огонь и лед. В сапфировых глазах сияла чистота, а рыжий ореол волос заставлял кожу казаться бледнее, чем было сегодня утром.

— Ты не просто красива, Оливия. Я ни одну женщину не хотел так, как тебя. Будь у нас больше времени, я бы остановился и показал, что могу сотворить с твоим прекрасным телом на капоте джипа.

— Правда, — хрипло прошептала она, но от внезапной вспышки молнии подпрыгнула.

На горы обрушился сильнейший шторм. Из-за снега и слякоти везти машину стало опасно, и Ристан, поддавшись нервным уговорам Оливии, остановился у одного из многочисленных курортов, чтобы снять домик.

Как только они оказались под крышей, Ристан магией одел их обоих в сухую одежду.

Затем щелчком пальцев зажег огонь в камине. Он мог просеяться в клуб Лукьяна и отправить какого-нибудь брата забрать Ленд Ровер, но хотел побыть с Оливией еще.

Он не был уверен почему — или что же выйдет из всего этого — просто наслаждался её компанией.

Только он дал Оливии кружку дымящегося, мятного какао, ветром сорвало ставню на окне, отчего Лив вздрогнула и пролила напиток.

— О-о-у, — вскрикнула она, поставив кружку и прижав обожженные пальцы к губам.

Подойдя к Оливии, Ристан взял ее крохотную руку в свою и обернул обожженные пальцы успокаивающим холодом, облегчая боль и исцеляя.

— Так намного лучше, — призналась она и подняла на него улыбающийся взгляд. — Спасибо.

Он наклонился и пленил ее губы своими, прежде чем смог остановиться. Ожог на пальцах позабыт, Ристан притянул ближе к себе Оливию, и ждал, когда она сдастся, после чего углубил поцелуй.

Он легко подхватил Оливию на руки, и понес к кровати, но она начала сопротивляться. Ристан заставил себя остановиться и охладить жар в теле, который Оливия распалила лишь одним взглядом.