Мрачные истории, как вы любите (ЛП)

Проходит почти час, прежде чем Элле наконец-то разрешают войти в палату Дэнни Кофлина. Двое полицейских стоят на страже у его двери. Элле приходит в голову мысль, что это отличный пример того, как запирают двери конюшни после того, как лошадь уже украли. Рядом находятся санитар Чак и врач. Элле кажется, что это тот самый врач, которого она видела на ступеньках во время финальной схватки, но она может ошибаться. Они все одинаковые в своей зелёной хирургической форме. В больничной рубашке Дэнни выглядит так, будто похудел фунтов на сорок. Он так же изможден, как и Жальбер в конце своей жизни, но в отличие от того, в глазах Дэнни видна ясность.

Элла не колеблется. Она подходит к нему и обнимает.

— Прости. Прости за всё.

— Всё в порядке, — отвечает ей Дэнни. Он гладит её волосы. Наверное, этого не нужно делать. И всё-таки нужно.

Она отстраняется от него.

— Мэм, — говорит доктор, — этому мужчине нужно отдохнуть. Он перенёс слишком много потрясений за одну ночь.

— Знаю. Я сейчас уйду. Но, Дэнни... откуда у тебя был этот сон? У тебя есть хоть какое-то объяснение?

Он смеётся. Это печальный смех.

— А как объяснить, что в человека дважды бьёт молния?

Она качает головой.

— Не знаю.

— И я не знаю. — Он указывает пальцем. — Вижу, что на тебе крестик.

Она дотрагивается до крестика.

— Я всегда его ношу.

— Конечно. Но верить в Бога сложно, правда? — Он ложится на подушку, закрывает руками глаза, как будто хочет заслонить оба мира: и тот, что виден, и тот, что находится за ним, но так редко открывается, и повторяет. — Верить сложно.

Он опускает руки. Они смотрят друг на друга, не произнося ни слова. Слова не нужны.

Человек-ответ

1

С Человеком-ответом Филу Паркеру посчастливилось — или очень не повезло — встретиться за свою жизнь трижды. В первый раз это произошло в 1937 году, когда ему было двадцать пять лет, он был помолвлен и только что получил диплом юриста, на котором едва высохли чернила. Кроме того, он стоял перед дилеммой, настолько жёсткой, что ему становилось дурно, стоило только подумать о ней.

Тем не менее, решение нужно было как-то принимать. Для этого он покинул свою квартиру в Бостоне и приехал в небольшой городок Карри в Нью-Гэмпшире, где у его родителей был летний домик. Здесь на выходных он планировал принять решение. В пятницу вечером он сидел на террасе с видом на озеро, поглощая шесть банок пива одну за другой. Он обдумывал свою дилемму, затем лег спать, проснулся в субботу утром с похмельем и без принятого решения.

В субботу вечером он сидел на той же террасе с видом на озеро с бутылкой имбирного эля "Олд Тайм". В воскресенье утром он проснулся без принятого решения, но и без похмелья — это был плюс, правда, недостаточный. Когда он вернется в Бостон этим вечером, Салли Энн будет ждать, что же он решил.

Поэтому после завтрака он залез в свой старенький "Шевроле" и отправился колесить по дорогам Нью-Гэмпшира. Был прекрасный, солнечный октябрьский день. Деревья стояли в полном осеннем блеске, и Фил несколько раз останавливался, чтобы полюбоваться открывающимися видами. Он поразмышлял о том, что в конце осени не существует красоты, сравнимой с красотой Новой Англии.

Когда утро перешло в полдень, он начал ругать себя за то, что тянет резину и тратит время попусту. Надравшись пива, он не решил проблему, потягивая имбирный эль, не решил её, и теперь, любуясь осенней листвой, тоже не найдет решения. И всё же он подозревал, что его поглощенность природой и общение с ней были неслучайны. Это было либо частью решения, либо попыткой его разума увильнуть от решения, которое определит его жизнь и жизнь его невесты.

Это часть моего взросления, сказал он себе.

Да, но сама идея выбора чего-то одного была ему отвратительна. Он понимал, что это необходимо сделать, но это не означало, что он должен приходить от этого в восторг. Разве это не было похоже на выбор тюремной камеры, в которой ему предстояло провести свой срок? Пожизненный срок. Конечно, это было глупое преувеличение... и всё же не совсем.

Его дилемма была проста и очевидна, как заноза в заднице: где ему заниматься юридической практикой? Каждый выбор был чреват своими последствиями.

Отец Фила был старшим партнером в старой престижной бостонской юридической фирме "Уорвик, Лодж, Нестор, Паркер, Олбёртон и Фрай". Отец Салли Энн так же был старшим партнером в этой фирме. Джон Паркер и Тед Олбёртон считались лучшими друзьями еще со времен колледжа. Оба женились почти одновременно и были шаферами друг у друга на свадьбах. Фил Паркер родился в 1912 году, а Салли Энн — в 1914-м. В детстве они дружили и сохраняли симпатию друг к другу даже в тот сложный период раннего подросткового возраста, когда мальчики и девочки склонны публично выражать презрение к противоположному полу, независимо от того, что они чувствуют на самом деле.