Мрачные тайны Луарвига

— Ты же вытащил, — заметил Хок.

Джулиан задумчиво посмотрел на него.

— Понимаешь, по логике вещей, твои скитания в чужих веках должны были закончиться после того, как ты исправил свою ошибку. После этого душа должна освободиться от груза грехов и воспарить к Небесам, чтоб обрести, наконец, покой и забвение, избавившись от страданий и памяти. Мне всегда это казалось правильным, потому что я сам не получил этой награды после своей решающей битвы. Но ты вовсе не хотел умирать, тебе хотелось жить, продолжать свой путь. И, может, ты прав. Я смотрел на тебя и понимал, что ты в тот момент что-то изменил во мне… — Джулиан улыбнулся и покачал головой, — Я внезапно осознал, что я не проклят, что на самом деле мне сказочно повезло. Я могу жить, могу лечить людей, могу любить, у меня могут быть друзья, может быть, у меня есть шанс завести семью. Я это понял, и у меня это всё было впереди, а ты должен был умереть, хотя для тебя это всё было ясно, как день. Вот я и решил, что это несправедливо.

— И чуть не рухнул с крыши, вытаскивая меня… — усмехнулся Хок.

Джулиан неопределённо пожал плечами.

— Я знал, что такое возможно, но игра стоила свеч, и я рискнул. На самом деле я куда сильнее, чем кажется на первый взгляд… Что было потом, ты знаешь. Мне редко удаётся сделать то, что я сделал. Для этого нужна даже не молитва, не особое состояние души или ума. Для этого нужно, чтоб Он согласился со мной и дал мне эту силу. Но на этот раз я был уверен, что получу отклик на свою просьбу. Так и вышло.

— А что там произошло? — поинтересовалась я.

Джулиан улыбнулся и показал мне ладони.

— Мне снова это удалось…

Я тоже не смогла сдержать улыбки. Я поняла, о чём он говорит. Я уже видела это чудо на Новой Луизиане.

— Но шрамы останутся, — заметил Хок недовольным тоном.

— Acerrimum humeri vulnus, non autem lethale[3], — нравоучительно произнёс Джулиан, взглянув на него, и насмешливо добавил: — К тому же шрамы украшают мужчину.

— Я предпочитаю другие украшения, — проворчал Хок.

— Кстати, об украшениях. Отдай-ка мне серьгу. Она не твоя.

— Я её купил, — напомнил он, вытаскивая из кармана футляр.

— Она не продаётся. Я взял её на время у командора миссии и должен вернуть. Деньги получишь назад.

— А как же Парсонс?

Джулиан таинственно улыбнулся.

— Я вылечил его застарелый артрит.

— Мерзавец, — пробормотал Хок, отдавая ему коробочку. — Знаешь, в чём твой самый большой недостаток? Ты не умеешь работать в команде.

— Ошибаешься, — возразил Джулиан, и, полюбовавшись серёжкой, положил футляр на каминную полку. — Я умею работать в команде, и в Ордене это прекрасно знают. Но на данном поприще у меня нет команды.

— Теперь есть, — Хок поднялся и встал напротив него по другую сторону камина.

Джулиан покачал головой.

— Нет, Рауль, ты вернёшься на Землю. Твоя работа выполнена, и тебе незачем шататься по Вселенной. Ты можешь жить нормальной жизнью там, где ты будешь чувствовать себя нужным. Возвращайся.

— Я остаюсь.

— Чего ради?

Хок взглянул на меня.

— Не ради вас, Лора. Я всё понял и не собираюсь вмешиваться в ваши отношения, — он снова взглянул на Джулиана. — Ради тебя. Я тебе нужен. И ты спас мне жизнь.

— Я уже начинаю жалеть об этом, — ледяным тоном заметил тот, но Хок только усмехнулся.

— Ты просто ещё не знаешь, как тебе повезло с другом.

Хок ушёл, оставив Джулиана в мрачном расположении духа. Я с усмешкой наблюдала, как он побродил по комнате, постоял у окна и, наконец, сел на диван, хмуро уставившись в угол.

— Ну что ты дуешься? — рассмеялась я и, подойдя, села рядом, совсем близко, так, что его вытянутая на спинке дивана рука оказалась у меня за плечами. И, конечно, эта рука тут же скользнула вниз и оказалась у меня на плечах, а я придвинулась ещё ближе, прижалась к его груди и с улыбкой взглянула в чёрные искрящиеся глаза.

— Не делай добра, не получишь зла… — проворчал он, задумчиво глядя на меня.

— Ну, перестань… Может, Хок прав, и он тебе нужен. Ты же сам сетовал на то, что устал от одиночества. Хок далеко не худшая кандидатура в друзья. Ты же сам расхваливал мне его и готов был даже отпустить меня с ним на Землю. Если он так хорош для меня, то почему он плох для тебя?

— Он вовсе не плох, — меланхолично возразил Джулиан. — Просто… Я одиночка. Мне трудно близко сходиться с людьми.

— У тебя раньше просто не было возможности для этого. А теперь она есть… И, честно говоря, мне кажется, что он остаётся ещё и потому, что ты ему нужен. Ты единственный, кто спокойно относится ко всей этой странной истории с Раулем де Мариньи. Возможно, именно ты окончательно убедил его в том, что он не безумец.

— Может быть… — он пожал плечами. — Но мне было бы спокойнее, если б он вернулся на Землю… И не один…

Я нахмурилась.

— Опять начинаешь? Не ты ли мне говорил, что именно ты мне нужен? А теперь готов швырнуть меня в объятия другому?