Мрачные тени (СИ)

   Широкие перепончатые крылья с шелестом разрезали вечерний горный воздух, лучи закатного солнца весело играли бликами на гранях изумрудной чешуи молодого дракона, рост которого в холке достигал высоты в два метра, когда он стоял на всех четырех лапах. Лобастая голова крылатого ящера, на длинной шее поворачивающаяся то в одну, то в другую сторону, большими зелеными глазами с интересом осматривалась в незнакомой местности, угрожающе посверкивая стального цвета рогами, растущими по бокам лба загибаясь сперва вверх и назад, а затем под прямым углом вперед.

   По меркам своей расы Циан был совсем юн: дикие сородичи даже сказали бы, что он еще не вышел из возраста неразумного птенца. Однако же, благодаря духовной связи с всадником, молодой дракон уже мог считаться опасным бойцом, обладал пытливым и быстро развивающимся умом, а в выносливости и магической силе мог бы дать фору многим вольным собратьям. Впрочем, несмотря на все свои плюсы, молодой повелитель неба все еще с трудом мог нести на спине сразу двух наездников, одним из которых был всадник в изумрудных чешуйчатых доспехах со шлемом в виде драконьей головы, а второй являлась хрупкого телосложения кобылка одетая в черное трико, выделяющаяся среди сородичей огненно-красными гривой и хвостом, а так же кроваво-красными радужками глаз, смотрящих на мир с неприкрытой насмешкой и легко читаемым вызовом.

   Всю дорогу от Нового Рима, Вирда, сидящая позади молодого всадника на одноместном седле, настолько плотно прижималась к его спине и так тяжело, шумно и томно дышала, что Гаюс ощущал себя монахом-отшельником, которого искушают на грех искусные блудницы. Даже тот факт, что доспехи не позволяли ощутить упругую мягкость форм зебры, не сильно помогал держать себя в руках.

   Циан совершенно не понимал мучений своего напарника и по мысленной связи уже несколько раз предлагал приземлиться где-нибудь на тихой полянке, чтобы "старший брат" наконец покрыл самку, пока он сам отойдет поохотиться в ближайшем лесу. Жеребцу же не хватало красноречия чтобы объяснить "младшему брату", что эта кобыла его просто дразнит, а в случае попытки перейти к сколь-нибудь активным действиям, в лучшем случае изобьет, а то и вовсе оторвет что-нибудь "ненужное".

   "Но ведь она и сама этого хочет!", - недоумевал Циан, в очередной раз возвращаясь к началу спора.

   "Хочет-то она хочет, но явно не со мной", - устало отозвался Гаюс, который с радостью прекратил бы этот диалог, если бы не тот факт, что только он позволял отвлечься от слишком уж наглых провокаций со стороны Вирды.

   "И с кем она тогда хочет?", - ничуть не менее устало уточнил дракон.

   "Чтоб я знал. С Цезарем наверное...", - мысленно посетовал жеребец, сквозь закрытые тонким, но крайне прочным алхимическим стеклом глазные прорези шлема, оглядывая горизонт.

   "Если с Цезарем, тогда ладно. Цезарь - сильный самец: нельзя трогать его самок", - констатировал владыка неба, мерно поднимая и опуская широкие крылья.

   - У нас гости, - мелодично пропела полосатая кобыла, отлепляясь от спины своего спутника, а затем левой рукой, обтянутой тонкой кожаной перчаткой, указала влево, где виднелись семь крылатых точек, явно летящих наперерез всаднику и его ящеру.

   - Грифоны, - озвучил очевидное Гаюс, воспользовавшись функцией приближения, встроенной в стекла его шлема. - До земель Кривжи еще далеко, так что, это явно не его встречающая делегация.

   "Будем охотиться?", - азартно поинтересовался Циан.

   "У нас миссия", - напомнил "младшему брату" жеребец.

   "Они не отстанут", - парировал владыка неба, дополнив слова чувством усталости от долгого полета.

   - Мы не сможем оторваться, - озвучил для пассажирки свои мысли всадник, кладя правую руку на рукоять полуторного прямого меча с обоюдоострым лезвием, в крестовину которого был вставлен квадратный изумруд-накопитель.

   - Сбросьте скорость и дайте им приблизиться метров на пятьдесят-сто, - промурлыкала в ответ Шейд. - Об остальном я позабочусь.

   Не став спорить, Гаюс и Циан стали постепенно замедляться, позволяя преследователям себя нагнать, но так чтобы это выглядело хоть немного достоверно. Когда же грифоны уже были готовы наброситься на измотанную добычу, Вирда развернулась в их сторону и взмахнула руками, стряхивая с пальцев большие капли крови. Вытянувшись в конусы, оставляя за собой трассирующие следы, импровизированные снаряды врезались в тела преследователей, одному из них оторвав крыло, второму пробив шлем и взорвав голову, третьему оторвав половину левой руки, четвертому же превратив грудь в сплошное месиво из мяса и костей. Трое уцелевших хищников не успели опомниться, как красногривая зебра вскочила на ноги и пробежавшись по спине дракона, оттолкнулась от гибкого хвоста, всем своим телом врезалась в пятую жертву.

   "Больная дура!", - мысленно выругался всадник, отдавая "младшему брату" приказ развернуться и выхватывая меч из ножен.