Мрачный дебют (СИ)

– Что у тебя с голосом? – спросила бабушка. – И какие могут быть дела сейчас? Головой ударился, внучок?

– С голосом у меня всё в порядке, – ответил я, прикрыв глаза. – А дела непосредственно связаны с происходящей ситуацией – мой преподаватель сценической речи попал в беду, поэтому я должен спасти его. Сразу после этого я постараюсь приехать домой – вот тогда и поговорим, бабуль.

– Героем себя возомнил, Димка? – недовольно спросила бабуля. – Не дури, сосунок, езжай домой! Убьют – не было у меня внука! Даже горевать не стану!

Моя бабушка, Верещагина Агата Петровна – человек сурового воспитания, сформировавшийся в очень тяжёлых условиях. Это неизбежно наложило отпечаток на её взаимодействие с окружающими. Поэтому у неё не очень хорошие отношения с моими родителями, с пенсионным фондом, с социальными службами, районной администрацией и всеми остальными. С дедом, конечно, она общалась совершенно иначе, но деда уже давно нет в живых… Эх…

А я знаю, что за жизнь она прожила, а ещё она моя бабуля – как я могу с ней ругаться? Так что, пусть хулит меня столько, сколько хочет, я ведь понимаю, что она не на шутку беспокоится.

– Не убьют, – заверил я её. – А связь как появилась?

– По телевизору передали, что подключили резервные мощности, – ответила бабушка. – Ты звонил родителям?

– Я думал, что связи нет, – ответил я. – Но теперь буду звонить. Спасибо, бабуль.

– М-м-м, всё-таки поедешь спасать чужого человека? – недовольно спросила бабушка.

– Не могу поступить иначе, – ответил я. – Всё, мне надо бежать. Сиди дома, никуда не выходи. Пока!

– Эх, пока… – вздохнула бабуля.

Завершив вызов, я побежал к своей машине. Камри 2020 года, 2,5 литра, брал с салона в тот же год. Цветом чёрная, как ночь.

– Та мер ля пют![6] – выкрикнул я, увидев, что мою ласточку загородил некий серый внедорожник. – Ле кон![7]

Осмотр показал, что это «Мерседес», старый, но в хорошем состоянии. Коробка для братков, позерский способ перемещаться по городу.

Ни объехать, ни проскользнуть – наглухо заблокировал. Пинаю внедорожник по колесу. И это было очень зря, потому что это вызвало срабатывание очень громкой сигнализации.

Не прошло и секунд десяти, как в служебный выход из театра застучали. Мертвецы, как я понимаю.

– Ты чего творишь, додик?! – крикнул мне какой-то мужик с балкона третьего этажа жилой части дома. – Не знаешь, что происходит?

Мужик лысый, обрюзгший, с щетиной, в майке-алкоголичке, с поддатым лицом – у кого-то пятница начинается прямо с утра.

– Убери свой поганый драндулет! – крикнул я ему. – Я не могу выехать!

– Топай пешком, мудила! – ответил мне мужик. – Ещё раз тронешь мою тачку – спущусь и разобью тебе ебальник!

– А спускайся сюда, энфан де пют![8] – позвал я его. – Живее, иначе я разобью твою тарантайку в металлолом!

– Ну всё, готовь жопу! – возмущённо воскликнул мужик и исчез.

Я ждал. Убивать его будет излишне, но проучить следует. Пару минут спустя, дверь подъезда открылась и оттуда вывалилось три личности, среди которых был владелец внедорожника.

– О, позвал своих распутных подружек, голубок? – усмехнулся я. – Давайте, повеселимся!

Вынимаю шпагу из ножен и делаю ею приглашающий жест.

– Ты что возомнил о себе, реконструктор херов?! – вытащил из кармана раскладную дубинку лысый.

Потёртая кожаная куртка, надетая поверх майки-алкоголички, туповатый взгляд «быка». Он, как я предполагаю, даже не понял, что у меня в руках не реконструкторская поделка, а боевое оружие.

– Ты зря это начал. – вторил ему другой тип, вытащивший из кармана куртки кастет.

Этот дядя, стриженный под бокс, с надменным выражением незамысловатого лица и этакой ленцой, покрутил кастетом, мол, смотри, что у меня есть.

Похоже, придётся их покалечить, раз они настолько серьёзно настроены.

– Даю вам шанс уйти отсюда целыми и здоровыми, – произнёс я. – Впрочем, вижу, что вы уже выбрали свою судьбу. Ан гард!

Лысого я обезвредил уколом в бедро – он с воплем опал, потому что не ждал такой резкой боли. Боевое оружие – это не шутки.

– Э, ты чо?! – резко отпрянул тип с кастетом. – Ты чо творишь?!

– Возьми ключи у этого бедолаги, заведи эту машину и отгони в сторону, – приказал я ему. – Иначе мне придётся сделать новое отверстие и в тебе тоже.

– Сразу бы сказал, что машину отогнать хочешь, – сразу начал сотрудничать третий тип, у которого с собой ничего не было.

Но что-то больно он покладистый…

Ощущение меня не подвело. Пришлось отоварить мужика с кастетом ударом защитной дужки шпаги по недоумевающей морде, после чего нанести рубящий удар по правой руке покладистого типа. На асфальт внутреннего двора упал пистолет.

Рана получилась серьёзная, с обильным кровотечением. Но поделом.

– А-а-а, сука… – проскулил раненый и упал на задницу.

– Мьерде, – произнёс я недовольно, а затем перевёл взгляд на мужичка с кастетом. – Вы, животные, не способны понимать человеческое обращение, ведь так? Брось кастет.

Звякнула железяка.

– Ещё один фокус – останетесь тут остывать, – предупредил я. – А теперь действуй.