Мрак космоса (СИ)

Капрал закрыл люк. Закрутил ручку в замок. Посмотрел на пульт. Улыбки давно не было на лице. Пальцы забегали по клавиатуре, переводя торпедную установку из автоматического режима в ручной. Красные огоньки, заменялись зелеными. Пять. Готовность к запуску. Ладонь улеглась на педаль. На секунду замер. Заключенный забил ногами по люку. И вот тогда появилась улыбка. Главное подойти к заданию творчески, что он Дьюпен какой-то? Педаль резко ушла вниз. База еле заметно вздрогнула. Вибрация прошла от носа до кормы, но это вряд ли кто-нибудь заметил. Пальцы бегали по клавиатуре. Пять красных огоньков. Полный автомат. Для надежности открыл люк, заглядывая в жерло. Никого. «Наверное, улетел домой!» - подумал капрал о зеке и коротко хохотнул. Он серьезно думал о театральной карьере после военной пенсии. И сейчас чувствовал, что роль ему удалась.

***

Костров открыл глаза от торпедного выброса.  Прислушался. В камере господствовал сон. Храпели на разные лады заключенные. Три человека издавали столько же звуков, сколько симфонический оркестр. Выбросов больше не было. Костров уронил голову на подушку и присоединился к оркестру.

***

Дьюпен гладил кожу на внешней стороне кисти. Редкие волосики с готовностью прогибались и с не меньшим энтузиазмом поднимались, возвращаясь в исходное положение. Своим упорством они напоминали былинных воинов, которых не пуля не брала, ни сабля не секла. В жизни было наоборот. Ряды пополнялись: старики убывали, а молодежь нежно вскармливалась, окруженная заботой, вниманием и дрессировкой со всех сторон. Солдат опекали даже заключенные, нисколько не подозревающие о своей великой миссии, выполняя роль заботливых нянек или старших братьев и сестер, которые решают за младших идиотов задачки по тригонометрии.

Дьюпена позабавила мысль. Дерзкая и нахальная. Как хорошо, что никто не умеет читать чужих мыслей. А может умеет? Только проект засекречен, задавлен кодовыми нулями, спрятан в архив в бетон и сталь. Кто-то разумный, из старших офицеров, обезопасил себя.

Какие только мысли не приходят вовремя дежурства. Голоса зеков в эфире рации успокаивают. Тональность искусственно приглушена. Звуковой фон чист. Как надрывно визжит неопытный сварщик. С чего бы это? Ах, его напарник перерезал страховочный трос и улетел в космос. Дела. Ну и побег! У него же не хватит кислорода надолго. Да, и в таком костюме толком не полетаешь. Господи, эти заключенные такие наивные. Хуже бывают лишь чужие мысли. Надо доложить. А где взять силы чтобы подняться из кресла? Кто подумал от этом? Кто пожалеет молодого капрала? Ведь он не такой, как все. Он настоящий воин. И может быть в будущем, которое не так уж далеко, станет знаменитым генералом…

Глава 14

Румянцем полыхали щеки. Воротник форменной рубахи резал кожу шеи. Душно. Джо чувствовала, как намокает подмышками атласная материя, неприятно прилипая к телу. Волосы под фуражкой слежались в единый комок и должно быть выглядели отвратильно. От этой мысли стало дурно. Придется по улице идти в фуражке и, если останется время, может будет заняться прической в такси, в полете.

Впереди ответственная встреча, а её никак не отпускает от себя бригадный капитан, заместитель директора кадетского корпуса по административной линии, противный слюнявый Козочкин. Заставляет стоять перед столом в стойке смирно, изображая ответственную работу и производственную необходимость, свалившуюся на сильные мужские плечи.

Ноги начали мелко подрагивать. Попробовала расслабить мышцы, на секунду стало полегче, потом усталость навалилась, захлестывая волной и парализуя.

Козочкин вскинул голову и, не отрываясь от монитора, сказал:

-  Ах, да. Садись Джо. Какие могут быть формальности?! Через час ты будешь штатским человеком.

Прозвучало, как приговор, но Джо стерпела - не такое приходилось слышать от мужчин. Села в кресло. Ноги отяжелели. Придётся пройти медицинский стационар. Краткий курс. Это поднимет жизненный тонус. Вернет забытую молодость на короткое время. Что касается легкого укола кретина Козочкина, то она никогда не считала себя военной. Преподавать «язык» в мужском закрытом заведении - это ещё не значит быть до мозга костей подобием козочкиных и спать с бластером под подушкой. Скорее наоборот. Именно здесь, в сугубо мужском коллективе, она чувствовала себя Королевой Вселенной, настоящей женщиной. Цепкие взгляды рано повзрослевших подростков… Хм, есть, что вспомнить.

Козочкин её поймал.

-  Чему ты улыбаешься? - удивленно спросил мужчина-плесень.

-  Мне будет не хватать корпуса.

-  Великие слова, деточка! Корпус!! Для многих – это не пустой набор звуков. Мы готовим первоклассные кадры! Наши кадеты становятся адмиралами. Они лучшие. Цвет молодежи. Ни каждый корпус может гордиться такими выпускниками. - Козочкин говорил фразами из прошлогодней речи директора училища. - Подумай Джо, что ты теряешь? Какой престиж! Какой преподавательский состав! Ты чувствуешь амбиции? Они сотрясают воздух. Вибрируют!

-  Я решила. Увольняюсь в «чистую».