Мрак под солнцем

Молодой мексиканец весело вошел в офис и, поздоровавшись с Генри, протянул счет, чтобы тот расписался.

Раздался телефонный звонок.

Роджер поднял трубку.

— Это я, Джозеф, — услышал он испуганный голос своего друга. — Быстро приезжай в посольство и позвони мне. Прямо из кабинета посла, ты знаешь по какому телефону.

Роджер бросил трубку. Что-то случилось опять, подумал он.

— Я скоро вернусь! — закричал Роджер.

Посольство было через улицу. Он вышел через вторую, заднюю, дверь как раз в тот момент, когда к дверям офиса подошел еще один человек с довольно большой посылкой.

На этот раз мисс Саммерс уже не стала спрашивать Генри, она знала этого человека в лицо. Последовал щелчок, и дверь открылась. Вошедший вежливо поздоровался с мисс Саммерс. В этот момент Генри увел Хуана в свой кабинет. По традиции здесь не должны были видеть никаких посетителей.

— Все работают? — спросил пришедший из посольства.

— Все на месте, — улыбнулась мисс Саммерс.

— Это посылка из посольства, — передал вошедший, — для мистера Робинсона.

— Спасибо, — она взяла посылку, — выпьете кофе?

— Нет, я тороплюсь.

Он довольно быстро пошел к дверям и вышел из офиса.

— Странный он какой-то, — сказала ничего не понимающая мисс Саммерс, — всегда такой разговорчивый, а сегодня даже не стал пить кофе.

Она подняла посылку. Тяжелая, подумала она. И это была ее последняя мысль.

Уже переходивший улицу Робинсон, услышав страшный взрыв, обернулся. Во всех окнах их офиса бушевало пламя пожара. Он раскрыл рот и вдруг обнаружил, что не может даже кричать.

Глава 13

В летние месяцы ночи в Москве бывают прозрачными. И если в Санкт-Петербурге они белые, то здесь они какие-то бело-голубые, словно перемешанные пополам с петербургскими. В ночной призрачности города все здания теряют свои четкие очертания, обретая контуры расплывчатых пятен на фоне туманного диска светлой луны.

Майор Максимов нормально не спал уже третьи сутки. Аналитический материал, который он должен был подготовить совместно с двумя другими сотрудниками, был нужен самому директору Службы внешней разведки. И вот уже третьи сутки они добросовестно просматривали массу материалов, готовя заключительные разделы справки. Максимов не донимал, для чего нужна подобная спешка, если полгода назад они уже готовили подобный материал по просьбе Министерства иностранных дел. Но вопросы свои он предпочитал держать при себе, четко и внимательно проверяя все бумаги, по которым готовился итоговый отчет. Положение было достаточно сложным. Несмотря на отчаянные усилия кубинского народа, несмотря на весь энтузиазм и революционную сознательность трудовых масс, экономика страны, ориентированная в предыдущие четверть века на интеграцию в мировую систему социализма, терпела крах. После развала единой системы экономического содружества социалистических стран Кубе пришлось очень плохо, пожалуй, ей было труднее всех. Главный поставщик нефти на остров и главный покупатель сахара — Советский Союз просто перестал существовать. Это была катастрофа даже не экономическая. И не идеологическая. Это было крушение вселенной, в которой существовала звезда Кубы. Крах всего, с чем миллионы кубинцев связывали надежды на лучшую жизнь. После распада Советского Союза стало ясно, что путь, выбранный Кубой тридцать с лишним лет назад, не самый лучший.

Положение осложнялось непрекращающимся торговым бойкотом со стороны великого северного соседа — Соединенных Штатов Америки, вот уже столько лет терпеливо выжидающих гибели вольнолюбивого острова у своих берегов. Восемьдесят семь процентов всего внешнеторгового оборота Кубы приходилось на социалистические страны, из которых восемьдесят три процента — на долю стран СЭВ. Даже в лучшие свои годы Куба ввозила больше, чем вывозила. И держалась исключительно за счет льготных поставок социалистических стран, и прежде всего Советского Союза.

Готовя справку, Максимов обратил внимание, что экономические показатели неблагоприятны буквально по всем позициям, но вопреки всему Куба держалась. Десятимиллионный народ по-прежнему верил в своего любимого «команданте», в своего Фиделя, ставшего идолом Кубы. И это несмотря на то, что жизнь объективно становилась крайне тяжелой. Повсеместно были введены карточки на важнейшие продукты питания, в домах постоянно отключалось электричество, в стране впервые было признано наличие безработицы. Но Куба по-прежнему существовала. Каждые полгода аналитики предрекали скорую смену режима и крах экономики страны. Но проходили полгода, затем еще полгода, а страна по-прежнему жила и боготворила своего «команданте». Никто не мог понять или объяснить подобный феномен кубинского народа, но вскоре стало ясно, что аналитики каждый раз ошибаются. У этой удивительной страны была своя логика действий и свой национальный характер, не позволяющий им сдаться на милость победителя и проиграть.