Мрак под солнцем

— Эй, какого хрена… — он выхватил из кармана небольшой фонарик, какой был у каждого спецназовца за линией фронта и начал подавать условный сигнал «я свой». — Вы что там, совсем охренели.

— Ракетчик на палубе! — выкрикнул снайпер и выстрелил. И в этот момент скорострельная пушка французского вертолёта открыла огонь по минарету…

* * *

Того, как два французских вертолёта вели бой с хорошо вооруженным отрядом пакистанских боевых пловцов, оказавшихся на судне с монгольским флагом, как оба они оказались сбиты многочисленными пусками ракет MANPAD, как два истребителя-бомбардировщика Рафаль, поднятые с Шарля де Голля обрушили на судно шесть тонн бомб, поставив точку в этой истории — британцы уже не видели — они были убиты. Убиты своими же.

Бывшая Ливия. Заброшенная база ВВС Ливии. Ночь на 30 июля 2015 года

— Топлива совсем ни! Командир говорит — садиться треба! Тут база есть, он с неё давно летал, знает!

— Добро, садитесь!

Как всегда и бывает — после большого и резкого движняка наступил отходняк. Двое суток без нормального сна, как минимум две контузии, общая взвинченность делали свое дело. Николай едва держался, из последних сил, но все-таки держал себя в сознании. Ствол пулемёта был направлен на группу обезоруженных французов в хвосте самолета…

Микола был его союзником, вынужденным, но союзником. Постоянно появляясь в десантном отсеке, он с откровенной злобой посматривал на французов, но предпринимать что-либо боялся — словно чувствовал, что Николаю это не понравится.

Сели скверно, на последних литрах топлива — но сели. Самолет ударился о заваленную песком бетонку, подпрыгнул, потом его повело… из-за песка у колес не было нормального сцепления с бетоном ВПП. Пробег получился длинным… но эта полоса была построена для истребителей, транспортнику с коротким взлетом и посадкой этого хватило. Остановились ещё на полосе…

— Опускай рампу! — приказал Николай. Рисковать и пускать французов через боковые двери он не хотел — даже без оружия. Они были опасны…

— Зробымо! — привычно ответил Микола.

Когда рампа опустилась, Николай показал французам стволом пулемёта.

— На выход. Раненых оставьте. Попробуете бежать — пристрелю, на хрен.

Французы повиновались. Николай отдавал команды по-английски, чтобы создать впечатление того, что ничего не понимает по-французски. На деле же он понимал и достаточно много.

Они спустились на занесенную песком полосу — ноги утопали по щиколотку. Дул ветер — горячий, неприятный, играющий песком. Ветер Сахары.

— Так… Для начала — кто владеет английским, шаг вперед.

Четверо. Неплохо…

Подошел Мыкола, с автоматом.

— Помочь? — он кровожадно посмотрел на французов.

— Не нужно. Осмотрите самолет. Пошляйся по окрестностям, посмотри, что тут есть и как можно выбраться отсюда.

— Зробымо…

— Так, ты… — Николай показал пулемётом на одного из них, самого молодого — твое имя, откуда ты? На кого работаешь?

— Марсель Гара, из Лиона.

Что-то тихо вели себя французы… Николай бы давно попытался что-то сделать. Хотя… Европа есть Европа, там последние тридцать лет учат «позу эмбриона». Это когда тебя бьют или захватывают в заложники или делают ещё что-то плохое — ты не должен сопротивляться, ты должен принять эту самую позу эмбриона. Ага, и ещё жалобу написать. В БДИПЧ. Как не знаете, что это такое? Это Бюро ОБСЕ по демократическим институтам и правам человека. Тебя от…дили, а они тебя пожалеют и непременно протест заявят.

Допротестовались, твою мать…

— На кого ты работаешь? Ты из Легиона?

— Нет, мсье. 17-й полк[46].

— Остальные тоже?

— Нет, мсье, сейчас мы работаем на «Глобал Риск Менеджмент».

— Это что за хрень такая?

— Частная военная компания. Регистрация — Марсель.

— Окей. Теперь вопрос на миллион баксов — кто были те уроды, которые стреляли в нас там, в аэропорту?

— Пакистанцы, мсье. Пакистанские коммандос.

— Окей, викторина продолжается. Вопрос на два миллиона долларов — откуда они там взялись, на хрен и какие у них дела были с генералом Пелье?

— Мы не знаем, месье. Но они убили мсье генерала, мы сами это видели. Мы не смогли вытащить его тело…

Если честно. Николай не сильно удивился. Что-то подобное не могло не произойти. Пелье считал себя умным, настолько умным, что по его мнению он мог управлять Востоком только при помощи своего ума — но всё это чушь собачья. Именно так — чушь собачья. Востоком невозможно управлять и здесь не знают понятия «честная игра». Они могут пригласить тебя в свой дом, посадить тебя за свой стол — и зарезать сразу же, как только ты им станешь не нужен. Николай это понял ещё в Чечне… до печёнки прохавал. Всё это кавказское гостеприимство — чушь собачья, оно только для нужных людей. А попадись на дороге красивая девушка… или просто русский, за которого никто мстить не будет … вот тогда то они и узнают, что такое кавказское гостеприимство. И на всём Востоке — вряд ли по-другому. Когда они проигрывают в шахматы — они хватают доску и бьют ей противника по башке — как сейчас…

— Так… Какого хрена вам нужно было в аэропорту? Какого хрена вы там делали?