Мрак под солнцем

Ствол автомата Калашникова высунулся из кабины и плюнул в него огнем почти что в упор. Это было как молотком. Он ещё удивился, что почти не чувствует удара пули в бронежилет, сделал шаг вперед и упал, выронив автомат…

— Вспышка!

Хлопнул небольшой, со спичечный коробок заряд, установленный на двери головного Ошкоша. Один из боевиков стволом подцепил отошедшую дверь и толкнул, второй — забросил туда светошумовую. Афганца — охранника и водителя, ошалевших от взрыва в тесном замкнутом пространстве светошумовой, со следами от крови из носа и ушей — без церемоний вытащили из машины и пристрелили как собак…

Невысокий, рыжебородый человек — вышел из-за дувала, где он прятался во время всего боя. Заметив шевелящегося афганца, свисающего на землю из расстрелянной Тойоты — и автоматной очередью поправил непорядок…

— Сэр, одну машину взяли чисто. Вторую пришлось ломать — сказал Карло, который лично принимал участие в бою. Второй из лейтенантов, Дональд Митерланд — погиб в бою и непонятно, то ли от чужой пули, то ли от своей…

— Отлично. Ну так как, Карло? Тебя твоя доляшка с этого не тяготит? Если хочешь, можешь отказаться.

— Извини, босс. Глупость тогда сказал.

— То-то.

О‘Лири нахмурившись, посмотрел на Эконолайн, одну из машин агентства, на которой они планировали выбраться отсюда. Ланд Круизер ударил не так чтобы сильно, разгона взять не удалось, да и Эконолайн был бронированным. Но достаточно сильно для того, чтобы вывести этот удобный, вместительный и безопасный микроавтобус из строя. А сейчас — каждая машина на счету…

— Сэр, здесь деньги! — крикнул кто-то, кто успел забраться в ЛандКруизер — в брезентовых мешках! Много!

— Забирайте, что встали!

Колесо фортуны крутилось так быстро, что невозможно было уже различить отдельных его сегментов. На что бы не попал шарик — удача была везде.

Они прошли дальше. Увидев второй Ошкош, стоящий с открытой дверцей и лежащего рядом с ним молодого афганца, О‘Лири раздосадовано покачал головой.

— Черт, это же был информатор. Вы что — совсем идиоты?

— Извините, сэр. Тут такая мясорубка была мать ее. Парень, который его пристрелил — его тоже убили.

— Ладно, черт с ним. Значит, так. Сейчас берешь машины, двигаешь из города. Встаешь в колонну. Пойдешь на Узбекистан, понял?

— Узбекистан, сэр? Там же русские!

— И что? Ты что, совсем идиот? Я будут встречать тебя на границе! Если нет — дашь на лапу, у тебя денег столько, что хватит, чтобы купить всю эту долбанную страну оптом! Какого хрена я должен думать за вас, какого хрена ты не можешь сообразить самостоятельно по самым элементарным вещам, мать твою так!

— Извините, босс — повинился Карло.

— Разгребаем завал впереди. Встаешь в колонну, двигаешь до Узбекистана. Ещё раз — что не понял, а?

— Босс, а как же дверь. Она же покоцана…

— О, Аллах… сейчас война, ты, идиот. Ты что, думаешь, кто-то будет смотреть, целая машина или нет. Твоей тупой рожи и твоих документов будет достаточно, чтобы признать в тебе своего. Сейчас все драпают и каждый — рад родной роже как прибывшему сменщику. Все, хватит болтать, иначе, клянусь Аллахом, я тебя просто пристрелю. Давай, двигай ж…й!

Босс взял один из мешков с деньгами и нырнул за дувал — видимо, в городе были ещё дела. Карло — заорал на остальных, чтобы пошевеливались. Теперь он был босс…

Афганистан, аэропорт Кабула. Вечер 28 июля 2015 года

— Ах ты ж, чтоб тебя… — облегченно выдохнул Дункан, увидев знакомую кабульскую вышку.

Они долетели. Вопреки всему — сгоняли в ад и вернулись обратно. Провернули спецоперацию под самым носом у пакистанцев, мать их так. Сматывались от бронемашин, от танков, на его глазах гибли, мать твою, люди. Это покруче, чем то что сделали котики в Абботабаде, они, по крайней мере, не светили своими ж…ми перед танками. Это можно было бы занести в учебники по спецоперациям, если бы это столь явственно не просилось на страницы уголовного дела. И пусть кто-нибудь скажет, что он не отработал то бабло, которое посулил ему грязный спик из мексиканского посольства, все старающийся сойти за крутого босса. Отработал до последнего цента, мать его так, и он угостит пулей любого, кто скажет по-другому.

Посадка…

Вертолёт коснулся колесами бетонки и все с облегчением выдохнули. Начали собираться. Дункан, мать его с трофейным автоматом, потому что свой сгорел в бронемашине, ещё двое, Боги с кучкой своих людей. Они долетели, мать бы его этот Афганистан, они были в Кабуле и в одном шаге от того, чтобы свалить домой.

Их, конечно, никто не встречал. Машину к вертолёту не подали, никому до них не было дело. Пилот глушил двигатели.

Дункан — первым уловил едва слышный свист — звук приближающихся реактивных самолетов.

— Валим!