Мрак в конце тоннеля

– Знаешь, откуда я это знаю? Валера мне рассказал. Да-да, твой брат… Почему, думаешь, ты показалась мне подозрительной? Потому что я не мог поверить, что ты случайно обратилась ко мне… И сейчас не очень верю. Не нравится мне тот человек, который дал тебе номер моего телефона. Но, я так понимаю, тебя использовали втемную. Ты вправду Вика Полесьева, ты вправду ищешь своего брата. И не знаешь, что я был вместе с Валерой в том злосчастном бункере, в котором все и произошло…

– Что произошло?

– Твой брат не был экскурсоводом. Но, возможно, он действительно работал на организаторов тура. Провокатором работал… Программа там, в бункере, такая: нужно три дня под землей провести, как будто наверху атомная война идет. Но так не очень интересно, когда знаешь, что на самом деле войны нет. Значит, нужно ее придумать. Для этого и создается инсценировка ядерного взрыва. По телевизору прокручивают якобы экстренный выпуск новостей; женщина, внешне похожая на известного диктора, рассказывает, что с борта подводного крейсера в сторону Америки несанкционированно вылетела ракета с ядерным зарядом. Затем вдруг выясняется, что Америка открыла ответный огонь… Телевизор показывает плохо, изображение расплывается, и трудно понять, настоящий это диктор или нет. Поэтому первая часть Марлезонского балета сыграна удачно, мы поверили, что началась война. Но веру нужно поддерживать, и тут в дело вступает твой брат. Он бросается к двери, чтобы спасти свою мать и свою сестру, привести вас к нам в бункер. И знаешь, красиво все разыгрывает!.. Я бы и не догадался, что это его работа, если бы ты не сказала. А теперь понимаю, зачем он стращал нас россказнями о нейтронной боеголовке, о диком уровне радиации. Я действительно поверил, что у меня началась лучевая болезнь… Честно сказать, я не в претензии к твоему брату. Он сделал свое дело: я получил бешеный заряд адреналина. Знала бы ты, как здорово было узнать, что на самом деле никакой войны не было! Только узнал я об этом уже в больнице. Я путался в подземных лабиринтах, уверенный, что Москва лежит в руинах…

– Я не понимаю, что ты говоришь, – мотнула головой Вика. – Где Валера?

– Все ты понимаешь. Только не веришь. Представляю, что ты скажешь, когда услышишь про подземных зомби…

– Что за дурная привычка не отвечать на вопросы? Где Валера?

– Где-то под землей. Глубоко-глубоко. Я шел за ним, но не дошел…

– Что ты такое говоришь? Где Валера?

Вика спросила негромко, но в ее голосе четко угадывались истерично-надрывные ноты.

– К нам в бункер ворвались какие-то патлатые люди с гниющими лицами. Это сейчас я назвал их детьми подземелья, а тогда я иначе как упырями их назвать не мог… Да и не люди это были, а зомби со стеклянными глазами. Они были грязные, в грязи, потому что копали тоннель, чтобы пробиться к нам; потом взорвали дверь. Это был настоящий кошмар…

Я рассказывал под стук колес, в шумном тоннеле, глубоко под землей. Может, потому ясно увидел перед глазами гниломордых упырей, Валеру, которого кто-то из них зацепил киркой… Я ощущал холодящее присутствие кошмара наяву; мне вдруг стало казаться, что поезд сейчас остановится и в вагон ворвутся подземные зомби. И кирки в ход пойдут, и лопаты, и ломы…

– Один урод за девушкой гнался, Валера его толкнул. Девушка убежала, а сам Валера попал в лапы к упырям… Я пытался ему помочь, но их было слишком много… Я потом шел за ним, по штольне, которую проделали упыри. Я слышал его голос, но догнать его не смог… Не стал догонять. Страшно мне было. И сейчас страшно. Хотел бы найти Валеру, но страшно спускаться под землю…

– Я тебе не верю, – мотнула головой Вика.

– Мурзин мне тоже не верит. Никто не верит… А ведь меня пытались убить. Когда я лежал в больнице. Это была девушка. Такая же симпатичная… нет, красивая, как ты. Она хотела сделать мне смертельный укол, но я вовремя ее остановил. Она была зомби, у нее стерто сознание. Она не понимала, что делала, действовала по чьему-то приказу… И тобой тоже могли управлять. Поэтому я вчера пытался вывести тебя из душевного равновесия, чтобы посмотреть, зомби ты или нет.

– Ты несешь какую-то ересь!

– Как знаешь…

Я разочарованно пожал плечами и повернулся к Вике спиной. Не верит и не надо. Мне же лучше: не будет повода лезть под землю, чтобы найти Валеру…

Впрочем, я и не собирался лезть под землю. Безнадежное это дело. Но мне нужно было найти человека, который дал Вике мой телефон. Не случайной была их встреча, и меня он знал вовсе не потому, что я нашел чью-то дочь… Возможно, этот человек и натравил на меня зомби, потому что видел во мне опасность. Возможно, именно он стоял за страшными событиями в бункере. Может, он разговаривал с плененным Валерой в подземелье, куда его доставили, узнал про его сестру, выследил ее, навязал ей свою помощь с тем, чтобы она вышла на меня…

Но как я могу найти этого человека, если Вика не верит мне? Она не сможет мне помочь, если будет считать меня психом.

Мы проехали несколько остановок, прежде чем Вика дернула меня за рукав.

– Ты обиделся?