Мракобесы

– Лука этот, – нашелся Лентяй. – Весь как на шарнирах… Ты его глаза видел?

– Интересно, как этот психопат собирается эту женщину в машину усадить? – спросил, ни к кому не обращаясь, Хам.

– Лука – гипнотизер, – со знанием дела сказал Серьга.

– Откуда знаешь? – встрепенулся Хам.

– Я у него на занятии был.

– Да ну! – не поверил Хам. – Так, значит, ты тоже…

– Тренироваться надо, – признался Серьга. – Теорию знаю. К тому же и Лука сказал, будто у меня есть данные.

– Вот это да! – восхитился Хам.

«А чего я ломаю голову, как мне поступить? – осенило Лентяя. – Сам Бог дает мне шанс. Как сказал Арчи? Она обманом проникла на проповедь, а на самом деле собирала данные об организации, и у нее есть друг. Значит, эта пара его потенциальные союзники!»

Неожиданно перед глазами возникли слившиеся в страстном поцелуе Арчи Вайт и его подружка Скарлет. И это сделал в присутствии постороннего человек, называющий себя полубогом! Тогда в голову Лентяю пришла мысль, что в Америке так принято. Однако сейчас он вспомнил, что они сидели в двух шагах от захоронения… Одна картинка сменяла другую, и вот уже Лентяй лежит на асфальте и видит, как ловко и самозабвенно Наставник расправляется с хулиганами. Его кумир делал это до того красиво и профессионально, что Лентяй на какое-то время забыл про все на свете, завороженно наблюдая за его действиями. А какой у него был нож? Почему он сразу не придал этому значения? Это заточенное с двух сторон, как бритва, лезвие предназначалось только для убийства. Когда Лентяй сначала протирал его от отпечатков пальцев, а после вкладывал в руку убитого Вайтом хулигана, у него даже возникло желание не делать этого, а прихватить стилет с собой.

«Он маньяк, и специально в тот вечер искал со своей подружкой жертву для удовлетворения своих желаний, – наконец сделал вывод Лентяй. – И если бы не появился Гарпун, расправился бы и со мной».

– Идут. – Голос Серьги вернул его в реальный мир.

Лентяй поднял взгляд. Придерживая за локоть, Лука вел молодую женщину. Он что-то говорил ей, а она смотрела перед собой странным, рассеянным взглядом.

– Ничего тетка, красивая, – не удержался Хам.

– Не то слово, – поддержал его Серьга.

Хам выбрался наружу, услужливо пропуская в салон женщину.

– Садись, – донесся вкрадчивый голос Луки.

Машина качнулась и наполнилась ароматом хороших духов и женского тела.

Впервые за все время после смерти Камасутры у Лентяя вдруг перехватило дух. Он до смертельной тоски захотел прикоснуться губами к мочке уха, виску, губам этой красотки…

– Поехали, – охрипшим от волнения голосом приказал он.

– Мне с вами надо, – заволновался Лука.

– Зачем? – не понял Лентяй.

– Она теперь будет слышать, и выполнять только мои команды.

– Точно гипнотизер! – с восторгом выдохнул, усаживаясь справа от женщины, Хам.

– Ты поедешь на моем месте, – повинуясь странному порыву, сказал ему Лентяй и вышел из машины.

Хам безропотно подчинился и пересел вперед. Лентяй уселся рядом с Мартой. Дыхание стало неровным, а сердце забилось с такой силой, что он невольно испугался, что его стук услышат дружки и все поймут.

– Так что мне делать? – напомнил о себе Лука. Он продолжал стоять, согнувшись у открытой дверцы машины.

– А что ты можешь? – охрипшим от волнения голосом спросил Лентяй.

– Могу здесь вывести ее из этого состояния, но неизвестно, как она себя поведет. Марте сегодня до обеда дали лошадиную дозу одного препарата, который развязывает язык, но к моему приходу она уже пришла в себя. Так что не знаю, что будет, когда проснется…

– Она разве спит? – встрепенулся Серьга.

– Так я называю это состояние, – пояснил Лука.

– Поехали, – махнул ему рукой Лентяй и, как бы невзначай, положил ладонь на бархатистое колено Марты. Она никак не отреагировала на это.

«Нет, она будет моя!» – твердо решил Лентяй, напрочь забыв, что вначале видел в ней и ее друге гипотетических союзников.

– Ты так и не сказал куда, – напомнил ему из-за руля Серьга.

– Знаешь дорогу на Староховскую? – спохватился Лентяй.

– Дальше можешь не говорить, – трогая машину с места, ответил Серьга. – К Фатиме?

– Кто бы сомневался, – пристегивая ремень, сказал Хам.

– К ней, – подтвердил Лентяй и переключил все свое внимание на Марту.

Она сидела, слегка и даже грациозно навалившись на спинку кресла. В зеленых глазах, странная усталость. Молодая женщина словно вспомнила что-то важное из своей жизни и замерла, боясь потерять восставший образ или событие, да так и осталась с этим выражением на лице.

Черные, с отливом волосы не были ни уложены, ни расчесаны и казались слегка смоченными водой. Но эта небрежность лишь еще больше подчеркивала безукоризненную правильность каждой черты ее лица.

– Надо ее пристегнуть, – засуетился Лентяй. – На выезде пост… Да и в городе нарваться можно…

Он неуклюже перегнулся через Марту, ища ремень, сунул руку под бедро, дольше, чем нужно, и не там, где надо, искал замок, вдыхая и наслаждаясь ароматами женского тела, а под конец как бы невзначай провел ладонью по плоскому животу.