Мракофилия

Трупа Коли около решётки уже не было, но бетонный пол был заляпан свежей кровью. С лестницы вновь послышались шаги, Душин дёрнулся, побежал к выходу, перепрыгнув ступеньки, и спустя мгновение выпрыгнул из башни, плашмя повалившись в слякоть. Не отходя от испуга, он тут же поднялся и, задыхаясь, побежал к дыре в заборе, и только добравшись до железной дороги он остановился, чтобы перевести дыхание.

Со щемящей болью в сердце, беспокойно оглядываясь, изо всех сил подавляя в себе желание остановиться, упасть на колени и что есть силы закричать, Петя Душин мчался по дороге к дому Геннадия Ивановича. Мрачный купол затянутого серой пеленой неба зловеще нависал над ним, а голые деревья, прорастающие из кювета, цеплялись за его куртку своими кривыми ветками, будто упрекая в чём-то.

Старик сидел в своём инвалидном кресле на крыльце, завидев Петю, он чуть не подскочил с места, настолько его напугал паникующий юноша.

Рассказав всё, Душин взмолился: «Только вы можете помочь!»

— Я не знаю, чем помочь, — ответил старик, — я не знаю, что вы выпустили. Одно желание, одно, чёрт подери! Беги отсюда, пока не поздно и молись, кому хочешь, чтобы оно тебя не достало. Видимо, своей глупостью вы как-то открыли окно!

2021

Межэтажье

Вопрос, который я хочу задать вам, звучит так: «Где проходит ваша грань ужаса?» В какой момент разного рода стуки и шорохи, являющиеся неотъемлемым атрибутом любого панельного дома советской застройки, из отголосков соседского быта перерастают в последствия перемещения неизвестных существ всех мастей, от барабашек и домовых до лавкрафтовских шогготов и прихвостней загадочного Душехлёба?

Всё это дело привычки. Я, как человек, перебравшийся из одного панельного монолита в другой и уже привыкший к стандартным для таких мест звукам, уже не вскакиваю в холодном поту от раздавшегося где-то за стеной глухого кашля или плача новорождённого малыша. Мозг обитателя наших панелек приспосабливается отличать звуки «чужие» от звуков «родных», так, например, я могу точно определить, в какой комнате у меня что-то упало, и двинуться туда, сжав кулаки, или вообще не сдвинуться с места, если что-то, даже очень массивное, с грохотом обрушится на пол в соседской квартире. К родным звукам мы тоже вскоре привыкаем, и тот же треск старого телевизора посреди ночи или звук воды из трубы за унитазом уж не наводят ужаса, а практически полностью игнорируются. Исходя из этого, я называю пугающие нас звуки «чужие в родном», то есть посторонний звук, доносящийся именно из нашей квартиры.

Квартира на восьмом этаже типовой девятиэтажки, в которой я и услышал «чужое в родном», досталась мне немного дешевле, чем предполагалось.

— До меня в ней проживала парочка наркоманов, — рассказывал я историю, услышанную от риэлтора, своим друзьям, — парень с девушкой. Прошлой осенью, обезумев от некачественной дряни, парень убил, изнасиловал, а затем, вы уж извините меня за столь пикантные подробности, выдрал несколько внутренних органов своей ненаглядной и оставил её мёртвую в кладовке, — я указал рукой на закрытую дверь рядом с кухней. — Людоеда забрали в психушку, где он и закончил, так сказать, свои душевные терзания. В кладовке сейчас всё чисто, только полочки пустые, вот, думаю, алтарь сделаю, буду вызывать духов.

— Ну всё теперь, — рассмеялся Артём, широкоплечий студент строительного института, что сидел от меня по левую руку, — теперь тебя призраки задушат, жди.

— Правда, как в страшилке всё, — улыбнулась наша общая подруга Анечка, — ещё бы они на пару повесились и желательно над тем местом, где ты спишь, вообще идеально было бы.

— Я бы такое кино посмотрел, — улыбнулся ей Артём.

В тот момент мне тоже было смешно, однако спустя две недели, я припомнил их слова, лёжа в тёмной комнате, и теперь о смехе не шло и речи. Странные звуки, доносившиеся со стороны кухни, заставили меня встревожиться. Болезненный спазм колючим колесом прокатился по спине, в груди заклокотало. Не могу сказать, что именно напугало меня в этих звуках, наверное, их неправильность. Они звучали, как реверсированная запись какого-то трения металлических предметов, прокрученное задом наперёд сопение, от одного только описания которого, меня вновь пробирает ледяным ужасом до самых костей.

Робко спустив ноги с дивана, я двинулся к двери. О нет, я бы ни за что не пошёл на кухню, оставьте это геройство смельчакам из рассказов в интернете. Неслышно, боясь потревожить неизвестного дебошира, я несколько прокрутил ключ в замочной скважине и чуть не вскрикнул от неожиданности, когда прямо над моей головой, в квартире сверху, кто-то стремительно протопал по комнате. В темпе я вернулся под одеяло и укутался с головой. Точный выстрел меткого Морфея отправил меня в благоговейный мир снов, больше той ночью меня ничего не беспокоило.

— Ты серьёзно? — усмехнулся мне в трубку Артём, когда на следующий день я позвонил ему с просьбой приехать ко мне. — Какой-нибудь дядя Вася ночью встал в туалет сбегать, а ты уже кирпичи на новый дом собирать начал, — рассмеялся, — сходи сам, чего вдвоём-то пилить?