Мщение справедливо

Выступать против такого человека было, конечно, очень страшно. Но с другой стороны стоял полковник Гуров, а он был еще страшнее, потому что Эсэс то ли выполнит свою угрозу, то ли нет, а Гуров Веронику посадит наверняка.

Вероника расплющила сигарету в пепельнице с такой силой, словно именно эта сигарета была виновата в ее сложностях. После чего подошла к бару, плеснула в стакан виски, сделала глоток и сняла телефонную трубку. Мелькнула мысль, что телефон может прослушиваться, но она тут же ее отбросила, уверенная, что квартира помощника Президента находится под надежной защитой.

Гуров сидел в своем кабинете, задумчиво смотрел на сидящего напротив Станислава и разговаривал как бы сам с собой:

– Как же это получается, что существует «кукольник» экстра-класса, а мы с ним даже не знакомы? И ни на каких учетах он не состоит.

Сыщик не знал, что Сергея Сергеевича задерживали за всю его жизнь лишь однажды. Было это больше тридцати лет назад, доказать ничего не удалось, и мошенника отпустили с миром, заполнили на него карточку, но то ли эта карточка не попала в картотеку, то ли картотеку за тридцать лет столько раз перетряхивали, что карточку выбросили за ненадобностью, и знаменитый «кукольник» жил спокойно и припеваючи, поддерживая связь с очень узким кругом надежных людей.

– Ну что, Станислав? Перестанем слова говорить, начнем работать?

– Раз работать, значит, и Станислав понадобится! Мне, конечно, будет приказано искать Михаила, который в молодости волочился за Татьяной.

– Такой сообразительный, и все опером бегаешь, – улыбнулся Гуров. – Пусть ты и старший опер и по особо важным делам, но опер есть опер, мент обыкновенный. Ладно, хватит шутки шутить, разыщи этого ловеласа.

– Под землей найду, – ответил Крячко, встал и щелкнул каблуками.

– Ну, тогда с богом!

Оперативники надели плащи, заперли кабинет и вышли к своим машинам.

Маленький ресторанчик, в котором Гуров надеялся найти Акима-Лёнчика, был оформлен а-ля рыбацкая таверна. На стенах висели сети, люстра походила на якорь, мебель исполнена из грубого массивного дерева. Здесь были столы и на восемь-десять человек, и на двоих, и народу набилось в зале предостаточно. Прежде чем войти, Гуров попытался изобразить на лице беспечную улыбку, а когда вошел, то не оглядывался и направился прямо к бару. И хотя он не смотрел по сторонам, боковым зрением заметил, что посетители делятся на две категории: люди случайные, зашедшие выпить кружку пива и стопку водки, и молодые ребята, явно аборигены. Пока Гуров пересекал зал, он чувствовал на себе их внимательные взгляды. Заказав «Кровавую Мэри», то есть водку с томатным соком, Гуров облокотился на стойку бара и беспечно сказал:

– А у вас здесь уютно! Только что за окном вода не плещет… А так обстановка из романа Грина.

Бармен, явно кавказец, подал ему стакан и с сильным акцентом сказал:

– Какой Грин, дарагой! Ашот хозяин! Настоящий парень! А ты, значит, залетел случайно?

– Да! – ответил Гуров. – Шел мимо, вижу – якорь и сети, решил заглянуть.

И как бы небрежно развернулся к стойке спиной. Прихлебывая из стакана, внимательно оглядел зал.

Аким сидел в компании с молодыми ребятами, на Гурова не смотрел. Но сыщик не сомневался, что авторитет его увидел и понял, что полковник зашел сюда не случайно.

Гуров расплатился и сказал:

– Счастливого плавания, капитан! Передай Ашоту, что он молодец и я желаю ему легкой воды.

После чего неторопливо закурил и медленно двинулся к выходу.

На улице он без труда нашел «БМВ» Акима и встал неподалеку. Ждать пришлось долго, минут тридцать. Наконец Аким вышел и направился к своей машине. Гуров пересек ему дорогу, сел в свою «семерку», медленно тронулся и в зеркало заднего вида наблюдал, как отъезжает от тротуара мощная «БМВ» Акима-Лёнчика. Так они и ехали в связке, пробиваясь через пробки, пока не выбрались на Волоколамское шоссе, где вскоре Гуров, показав левый поворот и выждав у светофора стрелку, свернул к ресторану «Загородный». Но в ресторан Гуров не поехал, а остановился неподалеку и вышел из машины. Когда Аким подошел, Гуров пожал ему руку так, словно они были давними друзьями и встретились после длительной разлуки.

– Извини, Лев Иванович, но хреновый ты сыщик! Хотя о тебе легенды рассказывают, я по своей шкуре знаю, какой ты ас, но вошел ты в кабак и засветился. И мои пацаны, которые тебя в жизни не видели и не знают, лишь только глянули, зашептали: «А вот и ментовка!» Уж больно ты спокойный и уверенный. Когда обычный человек приходит, он мнется, оглядывается, улыбается без причины, а ты вошел, как к себе домой, и, ни на кого не глянув, двинул к бару, как будто из нашей забегаловки никогда не уходил, а ведь все знают, что человек пришел впервые.

– Ну, извини, – ответил Гуров. – В следующий раз, когда войду, буду долго вытирать ноги, хлюпать носом и поддергивать штаны.

Моросил мелкий дождик, и они уселись в «БМВ», где Гуров долго молчал и разглядывал Акима так, словно в первый раз увидел.