Мшел. Книга 3. Вавилон

– Ну, мил человек, у этого диагноза есть простое объяснение: зажрался. Прости за прямоту. Может, ты не в тех удовольствиях ищешь утешение?

– А в каких надо?

– Счастья никогда не найти на дне бутылки, в ночном клубе, казино.

– Ну и где же его искать, о, мудрейший водитель такси? – Глеб не сдержал иронии.

– Оставишь чаевые – скажу.

– Понял, все счастье в деньгах, а они нужны, чтобы пить хороший алкоголь, выбирать самых красивых женщин и проигрывать в казино.

– Нет, мне деньги нужны точно не для этого. Думаю, вам не объяснить, для чего они мне.

– И не стоит. Каждый сам кузнец своего счастья или несчастья. Лучший учитель – это свои ошибки.

– Полностью согласен с вами. Если что, вот моя визитка, могу забрать из аэропорта по возвращении. – Таксист передал Глебу визитку с простейшей полиграфией.

Глеб взял ее и убрал в карман. Был уверен, что не станет заморачиваться с поиском машины, но не хотел обидеть человека.

– Спасибо, непременно наберу, – пообещал он.

Впереди показалось здание аэропорта. Глеб попросил не заезжать на парковку, так как приехал сильно заранее и хотел пройтись пешком.

Поздняя весенняя погода была прекрасной. В воздухе висел стойкий аромат зеленой горькой свежести. Хотелось глубоко вдыхать его и впитывать, наполняя тело жизненной энергией. Глеб купил мороженое в ларьке по дороге и присел на заборчик рядом. Не спеша съел лакомство, ни о чем не думая, сконцентрировавшись на приятном сливочном вкусе. Наверное, благодаря этому отвлечению отпустила тяжесть, давившая на плечи. В конце концов, а почему бы и не посмотреть Москву? Вся страна стремится туда, и только он воротит нос в необъяснимой лени. Глеб знал, что его лень на самом деле внутренний протест против работы и всего, что окружает, но не хотел себе в этом признаться. Несмотря на свое постоянное обещание поискать другие вакансии, подсознательно боялся, что он никому не нужен, что специалист он такой себе и работу на этом месте можно считать огромным везением.

В аэропорт зашел перед регистрацией на рейс. После проверки он еще немного посидел в зале ожидания. Походил вдоль витрин с сувенирами, думая, что за такие деньги их покупают либо пьяные, либо глупые. Прошел регистрацию и остался там ждать еще полтора часа. За это время успел вздремнуть и рассмотреть всех, с кем собирался лететь. Очень не хотел, чтобы среди пассажиров оказались маленькие дети, орущие весь продолжительный полет. К сожалению, таких было две семьи. На месте производителей самолетов он отгородил бы для них часть салона звуконепроницаемыми перегородками. Пассажиры не обязаны терпеть нескончаемые вопли несчастных малышей, мучающихся от незнакомой обстановки, перепадов давления и шума двигателей.

Еще его внимание привлек батюшка, одетый в мирское, но понять, что это православный священник, было просто. Непослушные волосы с проседью мужчина убрал в хвост. Как продолжение их, соединенное в единое целое, гармонично смотрелась окладистая борода. На ногах священника лежал кожаный чемоданчик с православным крестом на откидывающейся части. Батюшка залипал в телефоне, изредка отвлекаясь на шумных пассажиров.

Напротив Глеба сидел представительный мужчина в дорогом костюме и, наверное, при дорогом портфеле. Вел он себя крайне неэмоционально. Мог закрыть глаза и, не теряя контроля над мышцами шеи, задремать. Иногда он водил глазами, скользя без всякого интереса по людям. Глеб пытался поймать его взгляд, но не удалось. Мужчина медленно прошелся сквозь него, как рентгеновский аппарат. Глеб придумал ему легенду, что это шпион или матерый разведчик, обученный коротать время в сомнамбулическом состоянии.

Началась посадка. Автобус подвез пассажиров к самолету. Когда открылась дверь, в салон ворвался шум. В дальнюю часть территории аэропорта заходили на посадку одновременно три военных вертолета и один транспортный Ми-26.

– Сегодня с утра в городе какая-то суета, – заметила женщина в темных очках.

– Учения, чего не ясно, – ответил ей мужчина. – Армия всегда должна быть наготове, чтобы нам спокойно спалось и пилось.

– Так-то да, они сейчас очень хорошо зарабатывают, нечего им по казармам сидеть, – поддержала его женщина.

Глеб усмехнулся, вспомнив разговор с таксистом. Все-таки деньги для людей были главным мерилом жизненных ценностей. Раз зарплата маленькая, то и родину защищать надо не вставая с кровати, изобретать, ковыряя пальцем в носу, петь песни, не открывая рта. Он прошел в салон самолета и занял свое места прямо у прохода. Два сиденья в его ряду оказались незанятыми. Глеб удивился, когда напротив него остановился батюшка.

– Я извиняюсь, у меня место возле иллюминатора. Не вставайте, – остановил он попытки Глеба освободить ему проход. – Если вам не принципиально, я могу сесть на ваше место.

– Нет, не принципиально. Наоборот, мне нравится смотреть в окошко, – обрадовался Глеб.

– Вот и ладно. Садитесь на мое, а я на ваше.

– Хорошо. – Глеб перепрыгнул на сиденье у иллюминатора.