Мстислав

От обжиговых печей потянулся к стройке обоз с кирпичом, прошли с котомками мастеровые каменщики. На огороды, что за стенами города, уходили с мотыгами и плетёными корзинами женщины. Из деревень в город смерды везли всё, что съедал и брал про запас многочисленный городской люд.

С первыми петухами пробудился князь Мстислав. Вчера решил съездить в Переяславль, посмотреть, как воеводствует боярин Роман, не запустил ли город, не в обиде ли на него переяславцы. В Тмутаракани и он, Мстислав, и люд Яном довольны…

Пообещал Добронраве взять её в Переяславль - надо разбудить, пусть собирается. Вышел во двор, отрок с кувшином уже ждал его. Ключевая вода согнала сон, взбодрила. Когда утирался, увидел Добронраву. Она шла от Десны. Пошутил:

- Никак, на свидание ходила, княгинюшка? Либо спала на берегу?

- Да уж, как говаривают, с кем повелась, от того и набралась. - Подошла, похлопала по спине: - Ещё крепок князь.

- Как сказать, был конь, да износился.

- Не жалуйся, ещё не одну заездишь.

- Ой ли! - Мстислав натянул рубаху. - Готова ли в дорогу, княгинюшка?

- Коль берёшь, готова.

- Тогда вели стряпухам кормить нас. Пораньше и выедем. Вон и гридни зашевелились, коней готовят.

Боярин Роман Мстислава не ожидал. А он приехал в самое что ни на есть неподходящее время. Накануне боярин Роман потребовал от уличанских старост собрать мостовую дань с ремесленного и торгового люда. Старосты возмутились: почто вдругорядь берёшь, мы её весной отдали!

Посадник самых крикливых велел в клеть закрыть: посидят, поумнеют. А тут, на тебе, Мстислав явился. Принял баню с дороги, за стол сел, весёлый. Ну что, спрашивает, в Чернигов не тянет ли, не надоели ль гуси переяславские? Потом спросил, где осел печенежин Белибек со своим родом.

Рассказал боярин, что печенеги поселились на краю княжества, ближе к степи. Зимой в избах живут, летом в степи кочуют. Хлеб не сеют и овощи не выращивают.

Не успели оттрапезовать, как в било застучали.

- Почто бьют? - удивился Мстислав.

Выбрались из-за стола, поспешили на площадь. Тут уже народ собрался, шумит, к князю подступают:

- Забери посадника, князь!

- Почто всё разом! - осадил их Мстислав. - Где старосты уличанские?

Выбрался из толпы детина:

- Я сказывать стану. Не по чести боярин Роман воеводствует, старост в клети держит!

- За что? - повернулся Мстислав к боярину.

- На мостовые деньги не собрали.

- Аль дважды в год? - заорала толпа.

- Ты их в своих карманах поищи, боярин!

- Слушай, люд переяславский, - подал снова голос князь, - сам до истины дознаюсь. Заберу я боярина Романа, вам же нового посадника дам!

Разошёлся люд, а Мстислав Хазрета подозвал:

- Останешься на воеводстве в Переяславле, касог, а Марью с Василиской пришлю немедля, им здесь не впервой жить. Верю, Хазрет, не станешь воровством промышлять.

За месяц в Чернигове сдал боярин Роман, осунулся. Стыдно, не ведает за собой вины, и не утаивал он денег из казны. Всю жизнь честью дорожил, и на хазар ходил, и с печенегами бился, и к касогам послом ездил, и в Дикой степи недругов искал. В княжьей дружине с отроков…

А в Переяславле гривны на мостовые требовал, надобно плахи поменять и на торгу, и на въезде. Что же до денег, какие зимой собрали, так на них овёс для коней купили. Он, посадник, этого делать не смел, деньги мостовые есть мостовые, но коль у коней овёс закончился, а в казне на то гривен не оказалось?

Обидно боярину Роману, ведь знали уличанские старосты, куда деньги мостовые трачены, утаили, его винили, а Мстислав им веры дал…

Закончили возводить башню сторожевую, князь мастеровым пир устроил, а на следующий день дружина собралась. Отроки на княжьем дворе пили меды хмельные, пиво горячее, ели сытно, а бояре в гриднице пировали.

Звали и Романа. Не собирался он, да Мстислав прислал гридня сказать: князь кланяется, просит.

За столами собралась вся боярская дружина. Тесно сидят. Роман голову опустил: облыжно оговорён. И не знает боярин, что поздним вечером из Переяславля приехал Хазрет и привёз всю правду с нём: честен боярин Роман, нет на нём воровства, а уличанские старосты с дуру горланили, их на то подбил староста ряда торгового…

Встал Мстислав, и замолчали все, слушают, о чём князь сказывать будет. А он к Роману подошёл с братиной:

- Прости за обиду, боярин Роман. Пустым словам поверил, а о делах твоих добрых забыл. А то князю недостойно и мне в науку. Перед всей дружиной винюсь. Не таи на меня зла. Выпьем, боярин, за мир добрый.

Выпил, дал братину Роману. Пили бояре, прославляли справедливость князя. Рядом с Мстиславом за столом сидел боярин Авдей, ведавший посадской избой. Склонился к нему князь, спросил:

- Всё ли у тя учтено, боярин Авдей, не покрывает ли отрок Никодим, корысти ради, кого из именитых людей черниговских?

Никодим парень молодой, но в силе великой. Ведал он книгами прихода и расхода и, кто дань утаивал либо торговую пошлину недоплачивал, докладывал боярину Авдею. Коли же платить нечем, брал долговую расписку. Перед Никодимом люд черниговский шапку ломит: любую недоимку взыщет, он человек учёный, грамоте обучен, докажи, что не прав.