Мститель

«К сожалению, я должен признать, что события, которые привели к смерти вашего внука, сама смерть и место захоронения вашего внука, возможно, так и останутся тайной. Но я не хочу порождать у вас ложные надежды, говоря, что у вас еще есть шанс увидеть внука живым. На текущий момент и в обозримом будущем его нужно считать пропавшим без вести, предположительно погибшим.

Я не верю, что он и сопровождавший его босниец потерпели аварию на одной из местных дорог и упали в пропасть. Все дороги я осмотрел лично. Я не верю, что босниец убил его, чтобы завладеть внедорожником, денежным поясом или и тем и другим.

Я уверен, что они поехали, куда ехать не следовало, где их и убили неизвестный или неизвестные. Велика вероятность того, что убийцы – полувоенный отряд сербских головорезов, который в те дни мог там находиться. Но без вещественных улик, идентификации, признаний или показаний в суде предъявить обвинение не представляется возможным.

Я искренне сожалею о том, что принес вам печальную весть, но не сомневаюсь, что дело обстоит именно так.

Остаюсь преданным вам, сэр, ваш покорный слуга,

Филип Грейси».

Произошло это 22 июля 1995 года.

Глава 8 Адвокат

О главной причине, которая побудила Кела Декстера уйти из армии, он никому не рассказывал, боялся, что его поднимут на смех. Он решил поступить в колледж, получить диплом и стать адвокатом.

Что же касается денег, то за время службы во Вьетнаме он скопил несколько тысяч долларов, да и, согласно «Солдатскому биллю о правах»,[16] мог рассчитывать на помощь государства.

Конечно, «Солдатский билль» содержал несколько ограничительных условий, но, если солдата не увольняли из армии с лишением прав и привилегий, государство соглашалось оплачивать его учебу в университете до получения диплома. Выплачиваемое пособие – за последние тридцать лет его сумма значительно возросла – студент мог тратить по собственному усмотрению, если колледж подтверждал, что он учится на дневном отделении.

Декстер прекрасно понимал, что учеба в каком-нибудь сельском колледже обойдется ему дешевле, но хотел поступить в университет с собственной юридической школой. Далее он собирался работать и ясно отдавал себе отчет, что в штате Нью-Йорк, превосходящем Нью-Джерси как по территории, так и по числу жителей, возможностей у него будет больше. В итоге, проштудировав пятьдесят рекламных буклетов различных учебных заведений, он остановил свой выбор на Фордэмском университете.[17]

Документы направил туда в конце весны, в том числе и демобилизационное свидетельство, форму ДС-214, с которой каждый джи-ай уходил из армии. Едва успел к окончанию срока подачи заявлений.

Весной 1971 года, хотя по всей Америке уже набрало силу антивоенное движение, а студенты наиболее активно протестовали против войны во Вьетнаме, солдат ни в чем не винили, скорее видели в них жертв.

После хаотического, даже недостойного вывода войск в 1973 году, иногда характеризовавшегося как паническое бегство, это отношение изменилось. Хотя Ричард Никсон и Генри Киссинджер пытались сгладить острые углы, хотя весь мир приветствовал уход американской армии, результат не изменился: Америка потерпела поражение.

А вот чего средний американец не любит, так это ассоциировать себя с поражением. Идея эта по сути своей не американская, с этим согласны даже левые либералы. Джи-аи, возвращавшиеся домой после 1973 года, думали, что их встретят с распростертыми объятиями: они сражались, терпели лишения, теряли друзей, – но натолкнулись на стену равнодушия, даже враждебности. Левых же куда больше волновала трагедия в Ми-Лай.[18]

Летом 1971 года документы Декстера были рассмотрены вместе с заявлениями других абитуриентов, и его приняли на четырехлетний курс по политической истории. Указанные в категории «жизненный опыт» два года службы в Большой красной первой посчитали плюсом, тогда как двадцать четыре месяца спустя они стали бы большим минусом.