Мститель

– Чего?! – удивился я. – Какие еще люди? Откуда они здесь? Местные? На каком языке говорят?

– Нет, похоже, это беглые рабы с рынка. Они все одеты одинаково – в серые хламиды. К нам в поселок в такой одежде привозили рабов, купленных на невольничьих рынках. Говорят на разных языках. Я слышал русский и его диалект – похоже на то, как разговаривает Петрович, когда нервничает или выпьет. Еще слышал английский, французский и турецкий. А еще там девушка одна, она требует встречи с нашим командиром, то есть с вами, эфенди, очень сильно требует. Вот я к вам и пришел!

– Офигеть, Гарик! Что за дела? Не мог полоснуть из автомата у них над головой и разогнать к чертям собачьим?! Мы им что, «голубые каски»? Тоже мне, нашли миротворцев ООН! У тебя автомат для красоты, что ли?! – наехал я на пацана. – Ладно, показывай, кто тут возмущается и кипишует!

Мы с Гариком вернулись к площади с мечетью. Музыка уже не громыхала, Сердючка не вопила из мощных динамиков. Вообще, затея с музыкальным сопровождением сработала не совсем так, как планировалось, поэтому и пришлось прикрыть эту шарманку. Кстати, по словам Исмаила, именно на звуки русских песен и сбежалась толпа беглых рабов.

Внутреннее чутье подсказывало мне, что сейчас я увижу тех самых людей, которые убегали от преследователей по пляжу. Так и вышло.

Возле машины, в кузове которой за пулеметом стоял грузин Анзор, собралась толпа женщин и детей. Ор и гомон стоял невообразимый: все наперебой кричали, плакали, визжали от страха и чего-то требовали. Грузин кричал в ответ, угрожал применить оружие, но его никто не слушал.

Я вскинул автомат и дал короткую очередь над головами разбушевавшейся толпы. Кричавшие доселе женщины испуганно и послушно плюхнулись в дорожную грязь, я бы даже сказал, весьма тренированно упали. Видимо, сказался опыт пребывания в плену.

– А ну, заткнулись! Тихо, я сказал! Заткнулись все! – И тут же продублировал на турецком и английском: – Чененези! Шат ап!

Ствол автомата я опустил вниз и направил его на толпу.

– Есть старший? Главный кто? Хью ин чарч?!

Откуда-то с краю толпы поднялась женская фигура, облаченная, в отличие от других, не в серую хламиду, а в симпатичный короткий топ и короткие облегающие лосины. Ба-а! Знакомые все лица! Это та самая бегунья, которая так отчаянно бросилась помогать раненой женщине.

Короткий топ мокрый, он плотно облегает грудь, и по торчащим соскам видно, что грудь у девушки красивая, упругая и натуральная, а лифчика на ней нет! А еще у нее были идеальный пресс, округлая попа весьма аппетитной спортивной формы, длинные ноги с красивыми икрами и открытое лицо с правильными чертами, отмеченное той природной красотой, какая свойственна людям со смешанной кровью. Она была чертовски похожа на американскую киноактрису Холли Берри, только у той волосы прямые, а у этой – пышная копна светло-русых пружинок. Черт, да я, кажется, влюбился!

– Вы русский? – спросила мулатка. – Всем этим людям нужна помощь. Мы прибежали сюда, потому что подумали, что здесь нам помогут. Нас освободили русские, они открыли клетки и приказали бежать. Вот только куда бежать, не сказали, но мы услышали русскую музыку и побежали на звуки.

Она говорила довольно чисто, присутствовал легкий акцент и ударения ставились неправильно, но в остальном все в пределах нормы. Чувствовалось, что русский для нее – почти родной. А еще в произношении мелькали легкие французские нотки, по крайней мере, такие я слышал у студентов, которые приезжали к нам по обмену из Франции.

– Мадмуазель, мы бы вам, конечно, помогли, но не сейчас: как вы сами можете наблюдать, мы здесь немножко воюем. – С какого-то хрена я начал нести чушь, заигрывать и любезничать с мулаткой. И правда, что ли, влюбился? – Но знаете, лично вам мы с радостью поможем. Оставайтесь возле машины, сейчас я дам вам бронежилет, и если вы не боитесь и нам повезет, то скоро вы окажетесь в безопасности.

– А остальные?! Надо всем помочь! – Мулатка прикусила нижнюю губу и требовательно посмотрела на меня.

Тысяча чертей! Да в гневе она еще прекрасней! Чуть пухлые чувственные губы сжались и тонкую нитку, а глаза, наоборот, стали ярче и выразительнее. Нет, все-таки я влюбился!

– Всем мы помочь не сможем, – громко сказал я. – Пусть они разбегаются, куда хотят.

– Поймите, после того как мы сбежали, нас убьют, если поймают. Казнят! Если бы мы знали, что нам не помогут, то никто не вышел бы из своих клеток! Вы дали нам надежду, а теперь отказываете в помощи? Это подло и низко! Это не достойно русских! – Лицо мулатки пылало от гнева и раздражения.

– Девушка! – взревел я. – Что за чушь?! Лично я ничего вам не обещал! Я не знаю, кто вас освободил и что вам наобещали, но мы не сможем помочь всем этим людям. Лично вам поможем, вас спасем, а для других у нас нет ни сил, ни времени! Решайтесь!

– Немедленно помогите этим людям!

Голос мулатки был полон решимости и отчаянья, а мне в голову направлен ствол пистолета. Напомню, моего же пистолета, который я этой стройной красавице сам же и презентовал.