Мститель

Шекспир не знал, что ответить. Конечно, он слышал о ребенке Рэли и незаконной свадьбе; и о том, что плодовитая Пенелопа также родила малыша, а также о незаконнорожденном ребенке, которого родила любовница Эссекса Элизабет Сьюэлл. Но того, что у Френсис был ребенок и он умер, он не знал.

– Мне очень жаль, миледи. Пути Господни неисповедимы, – только и смог сказать он.

– Да, теперь и я должна последовать за своим малышом и лечь рядом с ним в могилу в День Всех Святых, ибо к тому дню силы меня оставят. – Они помолчали. Шекспиру хотелось утешить ее, но он не знал как. Она несколько раз тяжело и болезненно вздохнула, затем заговорила еще тише, словно хотела сообщить что-то секретное. – Скажите, господин Шекспир, что вы думаете об этих пирушках?

Он напрягся.

– На них интересно бывать, миледи.

– Из-за всего этого мое сердце начинает биться так сильно, что временами мне трудно дышать. Эти пирушки… Надеюсь, мой вопрос вас не смутил.

– Признаюсь, что ничего подобного я прежде не видел.

– Мой отец, будь он жив, очень рассердился бы, узнав о подобных выходках. Молюсь о том, что ни одно слово из услышанного здесь не достигнет ушей Ее величества, ибо боюсь, что она воспримет все это весьма болезненно. Мне не нравятся эти обезьяны. Они страшные.

– Не могу не согласиться с вами, миледи.

Она снова погладила его руку.

– Все же уверена, что это безобидно. Более преданного подданного королевы, чем милорд Эссекс, не найти. Он не допустит непристойностей.

Шекспир знал, что это не так, но заметил лишь:

– В самом деле, ваш благородный супруг знаменит своей привязанностью и верностью Ее величеству. – Эссекс возник перед ними, словно неповоротливый галеон. Дублет графа из белого шелка с золотыми нитями, богато украшенный бриллиантами, жемчугом и прочими драгоценными камнями, так сиял в свете свечей, что фигуры его супруги почти не было видно.

– Господин Шекспир, надеюсь, графиня хорошо вас развлекает. Мне было приятно услышать, что теперь и вы в рядах моих тайных агентов.

Шекспир встал и поклонился. Правда, он согласился выполнить только одно поручение Эссекса, но сейчас было не время обсуждать подробности.

– Милорд, это большая честь и удовольствие.

– Молодец. И как продвигается расследование? Уже нашли Элеонору Дэйр? Где она высадилась после прибытия из Америки?

– Еще не нашел, милорд. Но надеюсь, что скоро найду. Если она здесь, конечно.

– Что ж, держите меня в курсе. Очень скоро для вас появятся задания поважней. А сегодня просто развлекайтесь. На мой вкус, все это несколько жестко, но моя любимая матушка и сестры так захотели. А я не смею перечить Волчице. Что может сделать мужчина? Если ей хочется обезьян и ведьм, она их получит… – Он рассмеялся и зашагал прочь своей неуклюжей поступью к гостям.

Шекспир смотрел ему вслед и с отвращением размышлял о том, как давно Эссекс начал травить свою супругу.

Глава 12

Этот возмутительный маскарад завершился задолго до полуночи (бессвязно что-то болтающие обезьяны самым неприличным образом оседлали королеву фей), и гулянья переместились из залы в сады и на реку, где при свете смоляных фонарей и ярко пылающих факелов, закрепленных вдоль берега, гости приняли участие в потешных морских битвах на барках и лодках с навесом. Повсюду Шекспир натыкался на группы музыкантов, играющих на виолах, и певцов, исполняющих баллады. В большой зале танцы являли собой буйство гальярд и вольт – танцев, в которых молодые джентльмены высоко подбрасывали своих дам в надежде их поймать.

Шекспир наблюдал за игрой в карты, что шла в боковой комнате. Он выпил очень мало, нужно было сохранять трезвость ума.

Саутгемптон и Ратленд сделали крупные ставки золотом. Саутгемптон выковырял бриллиант из цепи, что висела у него на шее, и положил его в центр стола.

– Это против твоей кареты, Роджер. Переворачиваем карты: у кого высшая, тот и выиграл.

– Очень хорошо, Генри. Только пусть мою карту перевернет какая-нибудь праздная девица.

Пенелопа сделала шаг вперед и перевернула карту, которая оказалась десяткой. Шекспиру подумалось, что сейчас она даже красивей, чем когда он увидел ее в первый раз. Ее глаза казались темней, а волосы светлей.

– Тогда мою карту пусть перевернет Дороти, – сказал Саутгемптон. – Где Дороти?

– Моя сестра отправилась в спальню, – сказала Пенелопа.

– В спальню? Значит, это она праздная девица, а не вы.

– Но я же не сказала, с кем она туда пошла, и разве я говорила, что она отправилась туда спать?

– Черт возьми, тогда я сам переверну карту, и будь я проклят. – Саутгемптон перевернул карту, которая оказалась королем. – Ага, твоя карета теперь моя, Роджер. Девица тебе не помогла.