Мститель

Накануне Фомина дня кузнец Виллу с большим бочонком вина явился в Вильяндиский замок. Его, как старого знакомца и приятеля комтура, беспрепятственно впускали сюда в любое время. Кузнец имел обыкновение каждый раз, возвратясь из чужих стран, приносить в дар комтуру либо охотничью собаку, либо бочонок лучшего виноградного вина. Раньше он всегда навещал комтура на следующий день после возвращения. Теперь же он опоздал с подношением подарка на целых две недели, но зато подарок был ценнее, чем когда-либо раньше. Комтура не было дома, и кузнец остался в замке ждать его. Чтобы не так скучно было дожидаться, он приказал на свой счет привезти из города целую бочку самой крепкой водки и устроил вечером веселый кутеж для воинов замка. Время от времени он бродил по двору и всем закоулкам замка, болтал с воинами, просился к ним на ночлег и обещал доставить еще бочку водки.

Поздно вечером у ворот замка появилась ристиская

Крыыт и попросила, чтобы ее провели к комтуру. Стража не пропустила ее в замок, сказав, что комтур уехал. Крыыт притаилась за воротами и стала ждать. Продрогла она так, что зуб на зуб не попадал. Наконец послышался звон колокольчиков и топот копыт. Великолепные сани, в которых сидел комтур с двумя орденскими рыцарями, подъехали к воротам. Господа были в веселом настроении – они возвращались с празднества, от богатого владельца мызы, на дочери которого собирался жениться племянник комтура, Госвин Герике младший. Сегодня состоялась помолвка.

− Господин комтур, господин комтур! – послышался у самой дороги жалобный голос, и Крыыт упала на колени в снег. – Позвольте сказать одно слово!

− От этой женщины я до самой смерти не избавлюсь,

– с досадой проворчал комтур. – Что тебе еще от меня нужно, старуха? Разве я не сказал тебе в прошлый раз, чтобы ты мне на глаза больше не показывалась? Хотел бы я упрятать тебя куда-нибудь в подземелье, чтобы ты наконец успокоилась! Убирайся прочь и благодари бога, что я сегодня хорошо настроен.

Замковые ворота поднялись, и лошади снова тронулись. Крыыт ухватилась за сани и сказала тихо, но внушительно:

− Если вы меня не выслушаете, то завтра будете мертвы.

− Стой, кучер! – крикнул комтур и выскочил из саней.

– Что ты бредишь, женщина?

− Жизнь ваша и всех немцев в моих руках! – зашептала Крыыт. – Проведите меня куда-нибудь, где я могла бы поговорить с вами с глазу на глаз. Исполните мою просьбу, господин комтур, не то случится страшное несчастье.

− Ступай за мной, – сказал комтур. Орденским рыцарям он велел ехать дальше и повел Крыыт в пустую сторожевую будку.

− Говори, старуха, но остерегайся пустой болтовни! –

сказал он сурово.

− Сперва обещайте исполнить одну мою просьбу, –

попросила Крыыт. – Я прошу только сохранить жизнь моему сыну.

− Кто же посягает на его жизнь?

− Вы, господин комтур.

− Ты с ума сошла?

− Вы властны над жизнью и смертью Прийду. Если вы подарите мне его жизнь, то и ваша будет спасена.

− Говори скорее, потом посмотрим.

− Нет, сначала обещайте вернуть мне моего сына живым, если он попадет в ваши руки.

− А если он виновен?

− Он ни в чем не виновен. Злодеи увлекли его положному пути, так что он может стать соучастником страшного преступления. От этого я хочу его спасти.

− Если он невиновен, то его жизни ничто не угрожает.

А теперь говори, да поскорее, иначе я силой развяжу тебе язык.

− Раньше обещайте. .

Комтур распахнул дверь и кликнул слуг.

– Господин комтур, не зовите слуг, я все расскажу! –

закричала Крыыт. – Тогда вы сами убедитесь, что за

Прийду нет никакой вины, во всем виноват проклятый кузнец!

Комтур велел слугам, прибежавшим на зов, подождать и снова затворил дверь. И Крыыт рассказала все, что слышала в развалинах древней крепости. Ее неугасимая ненависть к кузнецу сказалась в том, что она, передавая комтуру подслушанные ею слова Виллу, прибавляла к ним от себя страшные проклятия и ругательства, которыми он якобы осыпал рыцарей и немцев. Неизвестно, что больше побудило ристискую Крыыт к предательству – страх за жизнь сына или желание отомстить кузнецу.

− Вы теперь сами видите, господин комтур, что

Прийду ни в чем не виновен, а во всем виноват этот чертов кузнец; он, наверно, сейчас уже в замке и ждет минуты, когда сможет погубить вас и всех немцев, – закончила Крыыт.

− Твой сын и сам виноват, – сказал комтур, сдвинув брови. – Он разносит смуту, его нельзя оставлять среди крестьян. В знак благодарности, вняв твоей просьбе, я дарю ему жизнь, но присуждаю к вечному заточению. .

Молчать! Ни слова больше! Сама ты останешься на ночь здесь под стражей, чтобы твой болтливый язык не причинил какого-либо вреда. Если твой сын действительно будет находиться на первых дровнях, я велю его вытащить из мешка живым, и ты сможешь взглянуть на него в последний раз. После этого он никогда больше не увидит солнечного света. Та же участь постигнет и тебя, если ты хоть раз еще покажешься около замка.

− Господин комтур, еще одно слово! – закричала

Крыыт в диком отчаянии; но комтур уже вышел и запер дверь на замок.