Мстители. Война Бесконечности. Путь героев

Хеймдалл смотрел на глубокий голубой океан. Он стоял на утесе плечом к плечу с Одином, царем Асгарда. Всеотец, покровитель Девяти Миров, чьим долгом было разумно править своим народом и оберегать его от любой угрозы, не привык, чтобы кто-то оспаривал его суждения. Но Страж Радужного моста был не «кто-то».

– Ты часто разговариваешь с ним? – спросил Один.

Хеймдалл смотрел куда-то вдаль поверх воды яркими янтарными глазами, которые будто светились изнутри. Он видел мощные волны океана, более того – то, что было за его пределами.

Над обсерваторией Асгарда порхала бабочка. Хеймдалл наблюдал, как крылышки насекомого колыхались на ветру. Вдали располагался дворец Асгарда, абсолютно пустой.

Страж продолжал всматриваться вдаль. Его взгляд остановился на Йотунхейме, мире ледяных великанов. На троне восседал их владыка Лафей. Он держал совет со своими подданными. Хеймдалл заметил, как губы Лафея зашевелились, и прислушался.

– …обречены на неудачу. Нам нельзя возвращаться в Асгард. Они будут ждать нас. Они будут готовы.

Обостренные органы чувств отличали Хеймдалла от остальных асгардцев. Это было его даром и проклятием. Чтобы сосредоточиться на чем-то конкретном в заданный промежуток времени, нужна была предельная концентрация.

Хеймдалл посвятил жизнь тому, чтобы научиться полностью контролировать свои силы и использовать заложенный в нем потенциал. Благодаря железной воле Страж в этом преуспел.

Его размышления прервал низкий гортанный звук, который Хеймдалл мгновенно узнал. Это Один откашлялся, снова привлекая к себе внимание.

– Мы общаемся... время от времени, – уклончиво ответил Страж.

– Когда ему нужно, чтобы ты открыл Биврест, – усмехнулся Всеотец, – и вытащил его из... приключений в Мидгарде, я полагаю?

Хеймдалл на мгновение задумался. Похоже, Один считал, что Тор, старший сын и по праву рождения наследник престола Асгарда, обращался к Стражу только в случае нужды. В частности, чтобы Хеймдалл при помощи своего меча Хофунда открыл для него Биврест – мост, позволяющий асгардцам практически мгновенно перемещаться между Девятью Мирами.

Страж знал, что это неправда.

– Ты беспокоишься о нем, – заметил Хеймдалл, уклоняясь от прямого ответа.

Любой, кто стоял рядом с Одином, подумал бы, что царь просто равнодушно смотрит на водную гладь. Но благодаря своим обостренным чувствам Хеймдалл уловил легкую дрожь в голосе правителя, когда тот заговорил.

– Я беспокоюсь о них обоих, – поправил его Один. – Отец всегда должен переживать за своих сыновей.

Младшего сына, Локи, Один забрал из мира ледяных великанов еще младенцем, и усыновил. И хотя Локи прожил в Асгарде почти всю жизнь, Хеймдалл видел, что тот никогда не чувствовал себя как дома в золотом городе.

Хеймдалл отвернулся от правителя и снова посмотрел вдаль через океан.

– Я переживаю за своих детей как любой другой отец, – молвил Один. – Но тебя тревожит что-то еще, Хеймдалл. Не думай, что ты один способен видеть все.

– Ты прав, – неохотно признал наконец Страж. – Я беспокоюсь за Асгард.

Больше он ничего не сказал, а Один не стал спрашивать. Так уж были построены их взаимоотношения. Один знал, что, когда придет время, Хеймдалл сам ему все расскажет.

Хеймдалл снова устремил свой взор к Асгарду. Он искал бабочку.

Спустя один удар сердца он заметил ее. Летунья порхала возле лысого мужчины. Тот, хмурясь, тяжело тащился по мосту, соединявшему обсерваторию с Асгардом. Голова его была опущена, а в руках мужчина нес громадную двойную секиру. Похоже, он даже не замечал бабочку.

Только Хеймдалл видел ее.

Глава 2

У Хеймдалла выдался очень плохой день, когда явился Тор с требованием отправить его в Йотунхейм.

Тор привел с собой брата, а также Сиф и тех, чей союз называли «Троица воинов»: Фандрала, Огуна и Вольштагга. Все они не заметили ничего особенного – только Хеймдалла в привычном спокойном состоянии. Но так было снаружи, внутри у Стража все кипело. Три ледяных великана только что пытались похитить реликвию – Ларец Древнейших зим, оружие, обладающее неиссякаемой ледяной энергией. Каким-то образом ледяные великаны смогли пробраться в Асгард незамеченные. Хеймдалл не мог поверить в то, что это было возможно. Как, в конце концов, могло хоть что-то ускользнуть от его всевидящего взгляда?

И все же это произошло.

– Никогда ни один враг не мог пройти незамеченным, – сокрушался Хеймдалл перед стоявшей рядом с ним группой, – до сего дня. Хотел бы я знать, как им это удалось. – Он пристально посмотрел на Локи. Почему-то Стражу казалось, что приемный сын Одина был как-то причастен к вторжению великанов. Однако доказательств не было, поэтому он держал рот на замке и ничего не сказал.

Тор и его товарищи прошли в обсерваторию, ожидая, когда Хеймдалл откроет Биврест и перенесет их во льды Йотунхейма. Как только Страж установил меч в центре, обсерватория ожила, вокруг них начали сверкать молнии, а само здание начало медленно вращаться, затем быстрее и еще быстрее.

Когда Биврест был почти готов, Хеймдалл снова заговорил: