Му-му. Бездна Кавказа

Разумеется, говорить этого вслух молодой человек не стал, как и сам Борис Олегович, который тоже был о посетителе не слишком высокого мнения. Этот лощеный кавказец в модной одежде был не более чем шестеркой, действующей по приказу хозяина. Конструкция вырисовывалась сложная, многоступенчатая; от нее очень дурно пахло, и частный сыщик Лесневский, который обладал отменным нюхом на неприятности, испытывал огромное искушение отказаться от участия в этом деле. Но с деньгами у него было туго – так туго, как не бывало уже давненько. Агентство, единственным сотрудником которого являлся сам Борис Олегович, стояло на грани финансового краха, и он, подавив вздох, решил, что в разгар мирового финансового кризиса такими суммами, как та, что была написана на лежащей с краю стола бумажке, не бросаются.

– Так мы договорились? – осведомился посетитель.

Борис Олегович вздохнул и несильно хлопнул ладонью по крышке стола.

– Да, – сказал он решительно, – договорились. Я возьмусь за ваше дело. Надо же, до чего я докатился – на старости лет стал мальчиком на побегушках!

– Хороши побегушки, – усмехнулся молодой человек, снова принимаясь рыться в папке. Глаза у Лесневского замаслились, но вместо ожидаемого конверта с деньгами из папки появился дешевый мобильный телефон. – Вот, – сказал посетитель, кладя телефон на стол, – отдадите ему это.

– Зачем?

– Для связи, разумеется. Не задавайте глупых вопросов!

– То есть, предполагается, что его телефон прослушивают, – сообразил сыщик, снова подумав, что дело пахнет керосином.

– Не исключено. Это что-нибудь меняет?

Борис Олегович невесело усмехнулся. Тот факт, что телефонные разговоры потенциального клиента прослушивались либо милицией, либо спецслужбами, был всего лишь второстепенной деталью, как и все то немногое, что носатый посетитель счел нужным ему сообщить. По сравнению с предлагаемой клиенту суммой это был сущий пустячок, который действительно ничего не менял. «К черту, – подумал Лесневский, – чего я боюсь? В конце концов, с меня взятки гладки. Я действительно ничего не знаю. Меня попросили кое-что передать человеку на словах и заплатили за услугу – сколько именно, никого не касается, это мое личное дело, не подпадающее ни под одну из статей уголовно-процессуального кодекса. Пугать и требовать у него денег я не стану, да меня об этом никто и не просит, а стало быть, ничего противозаконного в моих действиях не будет…»

– Ничего, – согласился он, рассеянно подбрасывая на ладони дешевый аппарат с монохромным подслеповатым дисплеем. – Это действительно ничего не меняет.

– Вот и отлично, – кивнул молодой человек, вслед за телефоном наконец-то извлекая из папки вожделенный конверт. – Это аванс.

Приняв конверт, Лесневский без стеснения заглянул под клапан, наугад вытащил одну купюру и придирчиво изучил ее с обеих сторон, а потом, выдвинув верхний ящик стола, проверил в ультрафиолете. С виду купюра была подлинная, но Борис Олегович дал себе слово не далее как сегодня зайти в банк и проверить всю сумму, бумажку за бумажкой, всеми мыслимыми способами.

Судя по размерам аванса, гонорар ему изначально предполагалось выплатить куда более высокий, чем тот, которым пытался отделаться от него сидевший на стуле для посетителей проходимец. Высказываться по этому поводу Борис Олегович не стал: в данный момент ему было достаточно того, что он не дал обвести себя вокруг пальца. А дальше будет видно. Любое дело, за которое ты берешься – это дорога, а дорога, как верно подметил писатель Толкиен, имеет свойство уводить все дальше и дальше – порой гораздо дальше и совсем не туда, куда ты изначально намеревался попасть. Возможно, кривая тропка, на которую только что ступил Борис Лесневский, приведет его к хозяину этого лощеного сопляка, и тогда ему представится случай разом отыграться за все – и за неуважение к старшим, и за попытку кинуть на деньги… Впрочем, по зрелом размышлении Борис Олегович пришел к выводу, что встречаться с этим таинственным хозяином ему не резон – бог с ними, с мелкими обидами, жизнь дороже.

– Все в порядке? – с легкой насмешкой осведомился посетитель, искоса наблюдавший за его манипуляциями с купюрой.

– Это я еще проверю, – сообщил ему Лесневский. – Простите, конечно, но я не настолько богат, чтобы работать даром.

– Можете не затрудняться, – сказал посетитель, вставая и беря под мышку папку. – Деньги настоящие.

– Дай-то бог, – сказал Борис Олегович.

– До свидания, господин Лесневский. Думаю, предупреждение о недопустимости двойной игры было бы излишним.

– Я тоже так думаю. Всего вам доброго.