Муассанитовая вдова

Приютив умирающего раба, я в итоге столкнулась с шокирующе неприятным открытием: я целый месяц живу с сильным, самодостаточным взрослым мужчиной. И за все время он не пытался навязаться в романтическом плане, только от осознания этого становилось лишь хуже. Все внутри начинало угрюмо и неразумно протестовать. Льерт работал на Глиняном рынке, развозил заказы, оставался предельно вежливым и корректным не только во фразах, но и в движениях тела, будто полжизни прожил на Цварге. Он не пытался вытащить меня из уютной скорлупы отчужденности, по дому всегда ходил в рубашке или футболке, а оголялся, лишь работая во дворе, но я уже несколько раз ловила себя на том, что мою посуду именно тогда, когда полуконтрактник занимается физическим трудом. И иррационально злилась на себя. В какой момент это случилось? Почему подсознание стало воспринимать Льерта как мужчину?! Неужели двадцать лет брака с Мартином меня ничему не научили?

– Ну точно в весе прибавил, у меня глаз наметанный! Ты специально так его загоняла, чтобы покрасавше стал? – Гутрун неустанно таращилась на Льерта.

Я поставила пирог на столешницу, достала пластиковый контейнер и раздраженно огрызнулась:

– Он работает! Перестань, пожалуйста, смотреть на него как на мороженое со взбитыми сливками!

Орша перевела взгляд на меня и многозначительно приподняла густые брови.

– Перестать смотреть? На такое?! – У нее даже голос изменился, стал грудным и вибрирующим. – Если бы твой контрактник был мороженым, я бы уже его съела. Теперь понимаю, почему ты моих мальчиков отшила, с таким горячим я бы и сама…

– Гутрун!

– Что? – Соседка удивленно и подчеркнуто невинно захлопала длиннющими ресницами. – А что, я вдова, в самом расцвете сил, мне можно. Кстати, когда у него срок договора выходит, не подскажешь? Я могу после тебя…

– Гутрун!!!

Чуть и второй пирог не уронила. Надо же, какая невыносимая заноза моя соседка! Как можно столь похабно обсуждать кого-то, будто он то ли бездушная скотина, то ли статуя, то ли безвольный раб?! Да еще и откровенные планы строить…

– Ну задница у него просто прекрасная! Слушай, а физическая работа в таком объеме ему не мешает? От этого его инструмент хуже не работает? А как часто по ночам…

– Часто.

Слово-щелчок-хлыста, брошенное низким мужским рыком, заставило Гутрун стремительно обернуться, а меня – мучительно покраснеть. Вселенная! Он все слышал… Шею, щеки и даже грудь опалило жгучим, как острый кайенский перец, стыдом. Кожу защипало, захотелось съежиться и стать незаметной. На миг показалось, что желание исполнилось, так как мужчина с обнаженным торсом, прищурившись и облокотившись на косяк, смотрел исключительно на незваную гостью.

Орша на миг растерялась – объект ее обожания еще секунду назад был по ту сторону окна, и вот он уже здесь, но моментально собралась, бросила кокетливый взгляд и облизала губы.

– Льерт, здравствуй. Подскажи, а можно будет тебя нанять после Лесты?

– Нет, – спокойно ответил Льерт.

– Как нет? – Лицо соседки вытянулось. – Ты, наверное, не понял. Я имела в виду, – Гутрун бросила на меня косой взгляд, словно просила помощи, – что заплачу. Хочу так же тебя нанять, и, поверь, заставлять строить заборы не буду. Готова даже небольшие премии оговорить.

– Никак нет. – Льерт вальяжно пожал плечами. – Мой контракт не продается и не передается. Я сам выбираю, с кем его заключать и на каких условиях. А теперь попрошу покинуть этот дом. Леста, дай, пожалуйста, пироги, я провожу гостью.

Словно очнувшись ото сна, быстро закрыла пластиковой крышкой контейнер и протянула его Льерту. Он одной рукой взял коробку, второй подхватил оршу под локоть и фактически выпроводил ее вначале из дома, а затем и с участка. Из окна кухни я видела, как они о чем-то говорили около калитки, и терзалась любопытством, но, когда Льерт вернулся, сделала вид, что убираю посуду в шкаф. Мужчина уже надел футболку, как ни в чем не бывало подошел к фильтру в раковине и налил в стакан холодной воды.

Повисла неловкая пауза. Я всеми фибрами души ощущала, что должна что-то сказать. Дурацкий першащий ком встал в горле. Шварх, как же неудобно… Со стороны действительно могло показаться, будто я специально на него пялюсь и обсуждаю с соседкой. А ведь у него была Фьенна, и он, очевидно, любит ее до сих пор.

– Льерт, мне так стыдно перед тобой…

– Тебе не должно быть стыдно.

Я удивленно вскинула взгляд и встретилась с насмешливыми серыми омутами. На их дне блестели искры какого-то чувства, но я не могла понять какого.

– Не должно? – пробормотала. – Но… ты пришел… ты же слышал…

– Я зашел на кухню, потому что… Показалось, что тебе тяжело общаться с соседкой, а она открыто пользуется этим и ведет себя несколько… не так, как ты привыкла, чтобы с тобой общались.

– Спасибо, – пробормотала я тихо.

«Надо же… Все понял».

– Хотя крайне странно. Со мной ты готова спорить, а с ней тушуешься, – продолжил Льерт, явно забавляясь моей реакцией.

– Просто она не понимает, насколько неприемлемо обсуждать такие вещи вслух!