Муассанитовая вдова

– Не все аспекты, – повторил Мишель. – Отец проводил собственные исследования уже по факту рождения детей, уделяя особое внимание многодетным семьям. Он пошел волонтером на социальные работы, чтобы познакомиться с как можно большим количеством пар. Согласно его наблюдениям выходило, что дети у цваргов рождаются только тогда, когда они действительно любят друг друга. Это сложно объяснить… Он сказал мне, что на каком-то глубинном уровне почувствовал, что с той цваргиней у него не будет детей, несмотря на высокую совместимость, гарантированную Планетарной Лабораторией. И если бы он согласился на брак, меня не было бы на свете. А мою маму он очень любит, хотя она постоянно скандалит и грозит разводом. – Мишель улыбнулся и тряхнул головой. – Был целый пласт пар, которые утверждали, что любят друг друга, но во всех случаях я нашел те или иные пометки, что, с точки зрения отца, цварг оказывал хотя бы легкое воздействие, чтобы цваргиня в него влюбилась. Когда он расспрашивал их об отношениях до свадьбы, практически все женщины описывали конфетно-букетный период как «опьяняющую влюбленность» или что-то в этом роде. Разумеется, все это лишь его собственные догадки и наблюдения, но… Если я что-то и вынес из детства, так это уверенность, что у цваргов дети не рождаются просто так. Даже если сейчас Селеста на вас злится, все меркнет перед тем, как она вас любит. Искренне. По-настоящему.

Я невидяще смотрел на стену перед собой, пытаясь собрать ускользающие мысли. Внутри разрастался ураган, я никогда не чувствовал себя столь нестабильным эмоционально. Ураган грозился свернуться в воронку и обернуться катастрофой.

«Селеста беременна! От меня! Моим ребенком! Какой-то хлыщ хочет отобрать их у меня!»

– Ни за что их не отдам! – Я резко поднялся со стула. – Что я должен сделать?

Позади раздался громкий треск – хлипкий пластик не выдержал. Кажется, я немного не рассчитал.

– Вот этого я и боялся, – покосившись на стул, произнес Мишель. – Льерт, вы цварг, следовательно, вы не имеете права на яркий эмоциональный фон. Кроме того, вас однажды уже судили по протоколу депрессии альфа-волн. Вы понимаете, что вам придется пройти полную проверку на стабильность из-за вмененного жестокого обращения с невестой?

– Понимаю.

– Нет, Льерт, не понимаете. – Мишель покачал головой и устало потер лицо руками. – Всякий раз, когда речь заходит о Фьенне Агасси, даже я чую вину в ваших бета-колебаниях. Протокол депрессии альфа-волн существует исключительно на Цварге, потому что рога – такие же органы чувств, как зрение или обоняние для большинства рас. Если гуманоид видит труп, а над ним другого гуманоида с занесенным окровавленным ножом – это доказательство в суде. Если цварг видит другого цварга с мертвой цваргиней на руках, а в воздухе отчетливо разливается вина, боль, да еще и следы воздействия… – Мишель тяжело вздохнул. – В общем, это плохо. Вы должны перестать винить себя за смерть невесты. Только тогда появится шанс остаться с Селестой. В противном случае не хочу и думать, что будет с вами и с ней.

– Хорошо, я понял.

Адвокат поднялся, мельком глянув на коммуникатор. Очевидно, время встречи истекло.

– Ваше дело разбирается завтра, – сказал он перед выходом.

– Завтра? Вот уж не думал, что АУЦ так благодарны за многолетнюю службу, – я не удержался, чтобы не съязвить.

– Не в этом дело. Селеста сегодня заявила в прессе, что беременна. От вас. Общественность негодует, кто-то уже раскопал ваше прошлое… АУЦ должны как можно быстрее разрешить ситуацию, иначе столь резонансный случай может вызвать волнения. Вам что-то нужно до завтра? Средства связи пронести не могу, но в рамках разумного…

– Карты галактик Федерации принесите, пожалуйста. Я долго был заперт на астероиде, хотел бы освежить знания.

Мишель бросил на меня удивленный взгляд, но кивнул.

Глава 30. Серебряный дом

Селеста Гю-Эль

– Назовите, пожалуйста, свое полное имя и звание.

– Льерт Кассэль, капитан разведывательной яхты «Сверхновая».

– Вы готовы пройти освидетельствование работы резонаторов?

– Да, готов.

Я смотрела во все глаза на широкую спину мужчины и старалась держать себя в руках. Невзрачная серая ткань обтягивала напряженные плечи и руки Льерта. Светлые волосы с разноцветными прядками были собраны в строгий высокий хвост и сияли в ослепительных лучах солнца, пронизывающих зал через прозрачную крышу и окна. На весь зал было всего два светловолосых гуманоида – мы с Льертом. Только я, чтобы не привлекать лишнего внимания, надела черную шляпку вдовы и закрыла лицо вуалью, а на Льерте сходились взгляды десятков цваргов.