Мучение любви. Келейные записи

В основном сегодня монастыри и не имеют покоя как раз из-за того, что принимают в свою среду многих таких вот «кукушат» – случайных в монашестве людей. Великое заблуждение думать, что если человек не монашеского духа, то он сам скоро уйдет из обители или обитель его сама выгонит. Вовсе нет! Дело показало, что очень многие люди с некоторыми особенностями характера могут весьма долго проживать в обители, находить в ней для себя нечто покойное и желанное, в то время как к монашеской жизни как таковой нет у них ни малейшего расположения. Так часто и в храмах видим многих желающих подпевать слаженному хору, таких, которые, вовсе не имея слуха или никогда не обучавшись пению, готовы с самоупоением подвывать и гнусавить, совершенно расстраивая пение хора. А предложи им прежде походить на репетиции, изучить хоть какие-то принципы пения – они сразу потеряют вкус и интерес к этому занятию. Так и в обители: многие желали бы поиграть в монашество, внутренне вынашивают разнообразные сюжеты и сценарии, которые желали бы разыграть на сцене. Часто посматривают на себя со стороны и напояют всю свою жизнь в обители этаким «фимиамом» романтики. Такой человек и в монастыре, и в то же время смотрит на себя как бы глазами зрителя, как будто это все какое-то кино про монахов, где он играет довольно занимательную роль. Такие люди могут жить в обители очень долго, даже всю жизнь, только если не приставать к ним «с проверкой документов», не пытаться их испытать на отсечение своей воли и не лишать их возможности действовать по собственному их сценарию. И поскольку сегодня наша жизнь в монастырях такая жалкая, то очень часто ныне стараются никого не трогать, лишь бы пустоту заполнить хоть кем, а там – «чем бы дитя ни тешилось, лишь бы…» не было утечки кадров. Вот и сидят такие «кадры» на го€ре монашеству и много в конце концов способствуют тому, чтобы современное монашество сделать дутым, актерским, фальшивым, как те гробы окрашенные с гнилыми костями внутри[56].

Именно такого рода насельники обителей вносят в жизнь их много пустой суеты и хлопот. Это они никак не могут остаться надолго на одном тихом, малопосещаемом месте, в среде разреженной и дающей возможность охладить вкус ко внешнему, развить вкус к сокровенному, внутреннему. Им необходимы обстановка сцены, декорации и, конечно же, зрители! Таким образом, в обители постоянно слышится какой-то настойчивый голос: «то€ надо», «это бы надо», «пригласить бы надо вот того», «вот владыку бы пригласить», «вот то€ бы дело надо нам сделать»,– в общем, всегда краснеет большой разинутый клюв и носятся, носятся пташки с червячками в клюве – откармливают своих же гонителей…

Талантливые чужаки

Есть такие люди, которые, казалось бы, во всем подходят для монастыря, даже как бы стройно «вписываются» в «монастырский пейзаж». На взгляд, они и талантливы, и понятливы, и остроумны, и представляются очень ценными, подходящими для дел обители. Они способны ко многим ремеслам и необходимым в монастыре специальностям и, как ожидается, могут оказать неоценимую услугу братству. Но часто это весьма обманчивое впечатление, одностороннее: картинная внешность таких вот «молодцов» вводит в заблуждение не только окружающих, но и их самих. Кажется, «ну как такому не быть монахом – вылитый монах»… За что ни возьмется, всякое дело сделает ловко и ладно. Но не так просто на самом деле с подобными «молодцами». Нечто очень важное для монашества может как раз отсутствовать у них. Гибкость, покладистость, самоотверженность реже всего встречаются у таковых. Здесь на поверхности геройство и молодцеватость, но как дело доходит до настоящего смирения, то есть до тех случаев, когда необходимо по-настоящему сразиться с собою, так они уж ни в какую. В общем, когда дело доходит всерьез до монашества, то они делаются глухими и несообразительными, упористыми и несгибаемыми, как какая-то окаменелость. «Тонкие» и «понятливые» во многих религиозных вопросах, они совершенно «тупеют», когда надо проявить смирение и отвергнуться собственного своего мудрования,– тогда они не могут распознать простейших истин, уразуметь, казалось бы, очевидных законов и понятий, без которых в монашестве нельзя сделать и шагу.